Экономисты предложили решение загадки низкой инфляции

Экономисты и центральные банки ищут ответ на вопрос – почему ускорение крупных экономик не сопровождается ускорением инфляции. Гипотезы предлагаются разные – глобализация, развитие интернет-торговли, уменьшение влияния профсоюзов и т. д. Это загадка, признавала бывший председатель ФРС США Джанет Йеллен.

Разгадка может крыться в изменении возрастной структуры населения, предположили старший экономист Банка Финляндии Майкл Юзелиус и старший экономист Банка международных расчетов (BIS) Элёд Такатс, изучив данные об инфляции в 22 странах ОЭСР с 1870 по 2016 г. Этот фактор вместе с разрывом ВВП (разница между фактическим и потенциальным ВВП. – «Ведомости») и уровнем реальной процентной ставки почти наполовину (на 48%) определял инфляцию и перед Первой мировой войной (1870–1913 гг.), и между войнами (1922–1938 гг.), и в послевоенный период (1950–1989 гг.), подсчитали экономисты. Периоды гиперинфляции – две мировые войны и следующие за ними три года – они исключили из расчетов.

Рост доли иждивенцев – людей моложе 20 лет и старше 64 – ускоряет инфляцию, рост доли трудоспособного населения ее замедляет, показало исследование. В США смена поколений с 1950-х по ­1970-е гг. ускорила инфляцию на 7%, а с 1970-х по 2000-е на столько же ее замедлила, отмечают его авторы.

Глобальный финансовый кризис 2008 г. похож на японский кризис начала 1990-х гг., пишут Юзелиус и Такатс: оба начались, когда доля «иждивенцев» в экономике была минимальной, за обоими последовал период низкой инфляции и рост доли старших возрастов.

Пожилые люди – «чистые потребители»: не производят, но тратят столько же, сколько в активном возрасте, разогревая спрос и рост цен, говорилось в докладе BIS. А работодатели из-за сокращения трудоспособного населения и дефицита кадров вынуждены повышать зарплаты, что также приводит к росту цен, указывал Morgan Stanley.

Долгосрочное инфляционное давление можно хотя бы частично прогнозировать, приходят к выводу Юзелиус и Такатс, поскольку возрастной состав поколений можно предсказать. В последние 50 лет рост доли трудоспособных людей замедлял инфляцию в среднем на 3 п. п., подсчитали они. Сейчас доля молодежи сокращается, компенсируя рост доли пожилых, – это удерживает инфляционное давление на исторических минимумах. Но в следующие 50 лет доля пожилых вырастет и ускорит инфляцию в среднем также на 3 п. п.

Возрастная структура населения влияет на политику центральных банков: молодые люди чаще берут кредиты, меньше сберегают и потому меньше заинтересованы в низкой инфляции, замечают Юзелиус и Такатс. Сберегают активнее всего 50–59-летние, пишут они.

Центробанки могут уделять проблеме ожиданий слишком много внимания в своей политике, предполагают они: инфляционные ожидания на 16% определяются составом поколений. Эту гипотезу надо еще изучить: даже развитые страны таргетируют инфляцию сравнительно недавно, замечает представитель российского ЦБ. Сам ЦБ перешел к инфляционному таргетированию в 2014 г. и сейчас добивается, чтобы инфляционные ожидания населения были устойчивыми, а не «скакали» вслед за колебаниями курса рубля и цен, заявлял директор департамента денежно-кредитной политики ЦБ Игорь Дмитриев.

В прошлом году рабочая сила в России впервые за десятилетие существенно сократилась, а к 2030 г. снизится на 8% по сравнению с 2015 г. – до 66 млн человек, прогнозирует директор Центра трудовых исследований Высшей школы экономики Владимир Гимпельсон. Теоретически изменения в структуре трудовых ресурсов могут сказываться на инфляции, но в России история рыночного ценообразования коротка и в этот период происходили многочисленные структурные сдвиги, продолжает представитель ЦБ. В Европе годовая инфляция, за исключением послевоенных лет, была на уровне 2% – там влияние демографической структуры заметно, рассуждает завлабораторией исследования проблем инфляции и экономического роста Высшей школы экономики Владимир Бессонов. В России же инфляция до сих пор определялась отнюдь не демографией: за время перехода от «плана» к «рынку» цены выросли в 100 000 раз. На этом фоне влияние демографических факторов теряется, замечает Бессонов, а сейчас полностью укладывается в целевой ориентир ЦБ по инфляции в 4%. «Не думаю, что сейчас это [влияние демографии на инфляцию] наша проблема», – заключает он.

В подготовке статьи участвовала Анна Холявко