Как поддержать бюджет без ущерба для экономического роста

Недавнее подтверждение Росстатом предварительных данных о резком замедлении роста экономики – с 2,7% в годовом выражении в IV квартале 2018 г. до 0,5% в I квартале 2019 г. – в очередной раз напомнило об издержках повышения налогов, которое в этом году вовсе не ограничилось ростом НДС. Вместе с ним поднялись акцизы на бензин и дизель (до 12 314 и 8541 руб. за тонну соответственно), и сейчас их ставки в полтора раза превышают уровень, до которого они год назад были экстренно снижены для стабилизации топливных цен. В этом же ряду стоит и повышение импортных пошлин на товары для промышленной сборки: согласно прогнозу правительства, до конца года оно принесет в бюджет 17,6 млрд руб. Ну, и как вишенка на торте, – внедрение налога на профессиональный доход, который пока действует лишь в Москве, Татарстане, Московской и Калужской областях, но со временем охватит самозанятых и в других регионах России.

В усилении фискального бремени нет чего-либо экстраординарного для экономической политики последних лет. В прошлом году в четырех регионах (в Крыму, Ставропольском, Алтайском и Краснодарском краях) был внедрен курортный сбор, а на федеральном уровне перестали действовать льготы для сельхозпроизводителей с годовой выручкой до 100 млн руб., которые ранее при работе по единому сельхозналогу были освобождены от НДС, но теперь вынуждены его уплачивать. В 2015 г. были введены торговый сбор и плата с грузовиков с максимальной разрешенной грузоподъемностью свыше 12 000 т (система «Платон»), а налог на имущество вместо инвентаризации стал рассчитываться по кадастровой стоимости, что неизбежностью привело к увеличению его региональных ставок. Наконец, в 2011 г. совокупная ставка страховых взносов была повышена с 26 до 34%, и, несмотря на ее дальнейшее понижение до 30%, к исходному уровню она так и не вернулась.

Фискальные уроки 1990-х гг.

С увеличения страховых взносов собственно и началась нынешняя волна повышения налогов, которая по своему характеру во многом напоминает фискальную политику 1990-х гг.

Тогда правительство в попытках хоть как-то стабилизировать бюджет задирало ставки и множило число платежей. Установив 28%-ный НДС, 32%-ный налог на прибыль и НДФЛ в диапазоне от 12 до 35%, правительство Гайдара стремилось минимизировать бюджетный дефицит, который, согласно оценке Всемирного банка, по итогам 1991 г. достиг астрономических 30,9% ВВП. В 1993 г. НДС был снижен до 20%, но существенно выросли налоги на труд: к взносам в Пенсионный фонд и Фонд занятости в 28% и 2% от заработной платы добавились отчисления в 5,4% и 3,6% в фонды социального и обязательного медицинского страхования, а также 1%-ный взнос в ПФР, который должен был уплачивать работник. Следующий виток усиления фискальной нагрузки пришелся уже на постдефолтный 1999 г., когда были введены налоги с продаж и на имущество с предельными ставками в 5% и 2% соответственно.

Постоянное повышение налогов стало одной из причин (наряду с более серьезными диспропорциями в структуре ВВП), по которым в России устойчивый экономический рост начался лишь на восьмой год после начала рыночных реформ (в 1999 г.), в то время как в странах Центральной и Восточной Европы длительность трансформационного спада не превышала четырех лет. При этом из-за слабости налогового администрирования страдала платежная дисциплина, что обернулось хроническим бюджетным кризисом и последующим дефолтом.

Сегодня администрирование точно нельзя причислить к слабым сторонам фискальной политики. Наоборот, за счет все более эффективного сбора налогов прирост бюджетных доходов серьезно опережает темпы экономического роста: в 2017 и 2018 гг. прирост ВВП, по данным Росстата, составил 1,6% и 2,3% соответственно, тогда как ненефтегазовые доходы выросли на 5,8% и 14,5% (до 9,12 трлн и 10,44 трлн руб.), как следует из оценки Минфина. Однако на практике это означает увеличение издержек бизнеса, который и без того страдает от повышения налогов. В итоге то, что хорошо для бюджета, не очень помогает росту.

Выход – в снижении налогов

Снять это противоречие позволит снижение налогов, как это уже было в 2000-е гг., когда за счет сокращения ставок правительство не только подстегнуло экономический рост, но и упрочило бюджетную стабильность. В 2001 г. вместо прогрессивной шкалы подоходного налога была введена плоская 13%-ная ставка, благодаря чему доходы по НДФЛ выросли с тогдашних 2,86% ВВП до 3,84% ВВП в 2007 г. (здесь и далее – оценка Института Гайдара). В 2004 г. НДС был снижен с 20 до 18%, в результате к 2007 г. поступления по нему увеличились с исходных 6,3% до 6,86% ВВП. Наибольший же эффект принесло снижение с 35 до 24% предельной ставки налога на прибыль, которое произошло в 2002 г.: сборы по нему на тот момент составляли 4,28% ВВП, но уже к 2007 г. достигли 6,58% ВВП. Это во многом объясняет, почему в 2009 г. правительство в ответ на кризис не побоялось снизить налог на прибыль до 20%.

В этой же логике были выдержаны решения об отмене налога с продаж и оборотных налогов – на пользователей автодорог и на содержание объектов социально-культурной сферы, которые суммарно в начале 2000-х гг. приносили чуть менее 2,5% ВВП. Компенсировать выпадающие доходы правительство смогло за счет внедрения более простых в администрировании акцизов на дизель и моторные масла и упрощения налогообложения нефтедобычи: в 2002 г. вместо роялти, акциза на нефть и отчислений на восстановление минерально-сырьевой базы стал действовать налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). В результате платежи нефтяных компаний по налогам и экспортным пошлинам с 2001 по 2003 гг. увеличились более чем в полтора раза (с $16,9 млрд до $28,4 млрд), при том что среднегодовая цена барреля Brent за тот же период выросла лишь на 18% – с $24,4 до $28,9, согласно данным Всемирного банка.

Опыт снижения налогов весьма к месту был бы и сегодня, когда правительство увеличивает ставки и вводит новые сборы, чтобы укрепить бюджетную стабильность. Как видно на примере 2000-х гг., стимулирование экономики и консолидация бюджета не так уж и сильно противоречат друг другу.

Мнения экспертов банков, финансовых и инвестиционных компаний, представленные в этой рубрике, могут не совпадать с мнением редакции и не являются офертой или рекомендацией к покупке или продаже каких-либо активов.