Индекс волатильности VIX стал хуже отражать ситуацию на финансовых рынках

Подобно тому, как американские Закон о ценных бумагах от 1933 г. и Закон о ценных бумагах и биржах от 1934 г. устанавливали правила прозрачности на рынке ценных бумаг и создали Комиссию по ценным бумагам и биржам (SEC), чтобы карать за мошенничество и обман, Закон Додда-Франка от 2010 г. учредил Бюро финансовой защиты потребителей (Bureau of Consumer Financial Protection). Бюро, как и SEC, призвано защитить американских потребителей финансовых услуг от различного рода навязываний и мошенничества. Закон о ценных бумагах и биржах принуждал торговать акциями на биржах и требовал, чтобы у трейдеров было достаточное дополнительное обеспечение. Закон Додда-Фрэнка точно так же выталкивает финансовые деривативы в банковские расчетные палаты и на биржи. Предшествующий ему Закон Гласса-Стигалла в рамках Акта по банковскому надзору от 1933 г. запрещал коммерческим банкам заниматься наиболее спекулятивной деятельностью инвестиционных банков, однако со временем он «растворился» в многочисленных либеральных подзаконных актах надзора в финансово-инвестиционной сфере США.

Теперь поговорим непосредственно о предмете исследования - индексе волатильности VIX, который в последнее время подвергался разнообразной критике. Введенный Чикагской биржей индекс так долго служил верной и надежной путеводной звездой для управляющих и индивидуальных инвесторов, поскольку при изменении настроений моментально сигнализировал о том, что на рынке больше нет единого мнения в отношении дальнейших движений индексов. Так, к примеру, накануне обвала Nasdaq в марте-апреле 2000 г., связанного с кризисом доткомов, индекс VIX подскочил более чем в полтора раза - с 22 до 34 пунктов. Однако произошло это слишком поздно, непосредственно перед падением индексов, и едва ли многие успели воспользоваться срабатыванием этого важного датчика. Накануне глобального кризиса 2007-2008 гг. VIX вел себя гораздо более наглядно и подавал сигналы весьма заблаговременно. Фактически уже после краха в первом полугодии 2007 г. двух ипотечных хедж-фондов инвестбанка Bear Stearns индекс VIX постепенно вырос почти втрое. Если к началу 2007 г. его значение составляло порядка 11, то к концу - уже 30 пунктов. Тем не менее, на практике на рынке продолжало доминировать странное благодушие, и индексу необходимо было взлететь до невероятной отметки 79, прежде чем началась настоящая паника с повсеместным сбросом рыночных активов. Этим летом, когда индекс вернулся на минимальные исторические уровни, инвесторы без устали повторяют, что не хотят вновь наступать на те же грабли, и скрупулезно отслеживают движение датчика, дабы вовремя принять судьбоносные решения и не опростоволоситься.

Тем не менее, если они будут ориентироваться на один лишь VIX, то могут вновь попасть впросак и не дождаться искомого сильного сигнала: полномасштабная коррекция на рынке может начаться раньше, чем кто-либо успеет, что называется, вскрикнуть. И вот почему. Если в 1980 г. из общей капитализации фондового рынка США в размере $1,4 трлн институциональные инвесторы владели активами на общую сумму порядка $473 млрд, или 34%, то к 2010 гг. им принадлежали активы на $11,5 трлн из совокупного объема $17,1 трлн, или 67% всего рынка. Наибольшим изменениям инвестиционного стиля в последнее время подверглись крупнейшие банки США с активами более $50 млрд, коих насчитывается лишь 34. Но именно они контролируют примерно 70% всех банковских активов американской финансовой системы.

Теперь обратимся к сугубо регуляторным источникам нежданных перемен. Правило, названное в честь бывшего председателя Федеральной резервной системы США Пола Волкера и содержащееся в законе Додда-Фрэнка, отделяет инвестиционно-банковские услуги, частный капитал и собственные хедж-фонды финансовых учреждений от потребительского кредитования. В частности, правило Волкера запрещает банкам, которые используют гарантии правительства, инвестировать средства вкладчиков в хедж-фонды и фонды прямых инвестиций в объеме, превышающем 3% от их капитала первого уровня, а равно владеть более чем 3% капитала таких фондов.

Почему фондовые «шорты» («короткие» позиции) гораздо более рискованны, чем длинные позиции? Фактически, инвестбанки не имеют права рисковать деньгами вкладчиков, в частности, пуская их против рынка и в деривативы. Тут нужно вспомнить пресловутую аксиому о том, что при росте рынка убытки от «коротких» позиций неограниченны - limited downside vs. unlimited upside, хрестоматийное правило финансовых рынков. По новым правилам, нарушителей теперь серьезно штрафуют. С другой стороны, банкам не разрешили играть на беспоставочных инструментах на сырьевых рынках. И в результате связанного с новыми законами «вымывания» спекулятивных денег с сырьевых рынков последние стали лучше реагировать на фундаментальные факторы. Последний пример - дневной скачок нефти на 4% в результате обострения ситуации из-за военных успехов исламистов в Ираке 17 июня.

Новые правила, запрещающие торговлю опционами и «непокрытыми шортами» (т.е. открытие «коротких» позиций по бумагам, которых у продавца нет в наличии) для крупных банков в США, привели к тому, что основные институциональные игроки могут инвестировать существенные объемы средств только в растущие акции. А при коррекции индексов им приходится не «переворачиваться» против рынка и играть на понижение, провоцируя таким образом рост волатильности, как это было до относительно недавнего времени, а попросту выводить инвестиции и перекладывать их в другие классы активов, чего уже давно не было.

В результате, многие авторитетные управляющие предупреждают участников рынка о ложных сигналах, которые подает индекс волатильности VIX, чрезмерная ориентация на который может в конце концов обернуться большими убытками.

Автор - директор аналитического департамента ИГ «Норд-капитал»