Банкам приходится доставать мусор из-под ковра

На памяти нынешнего молодого поколения российских банкиров (тех, кому сейчас от 35 до 45 лет) было два масштабных и болезненных кризиса – в 2008 и 2015 гг. (1998-й уже мало кто помнит).

В 2008 г. было неожиданно и больно, потому что 10 лет до этого всё – цены на нефть, заработные платы, котировки акций – росло и только курс доллара к рублю стабильно падал, повышая покупательную способность населения. О том, что бывает какая-то «проблемная задолженность», изучали в курсе истории в разделе «Великая депрессия». Редко кто из неаккуратных заемщиков тут же вставал на путь исправления после получения уведомления о просрочке. Отделы взыскания? Корпоративный коллекшн? Юристы по банкротствам? – Нет, не слышали.

Когда курс обвалился с 23 до 33 руб. за доллар, а ставка MosPrime пробила 29%, случился ступор. Самые предприимчивые подсуетились и, пользуясь неопытностью банкиров, либо нашли способ вообще ничего не отдавать, либо договорились «переждать». Вот это «переждать» и стало практически единственной работой с проблемными кредитами в 2008 г. К счастью, уже к середине 2009 г. «отпустило», все выдохнули и вернулись в привычное состояние всемерного оптимизма.

О том, что в экономике все нехорошо, эксперты начали говорить еще в 2013 г. В 2014 г. это стало понятно уже и не экспертам, но 16 декабря 2014 г. все равно случилось внезапно. Однако поведение и банкиров, и заемщиков стало совсем другим.

За шесть лет с 2008 по 2014 г. в банковской системе произошли буквально тектонические сдвиги: банки, во-первых, признали, что проблемная задолженность существует, во-вторых, что с ней можно и нужно работать, а в-третьих, что каждая проблемная история уникальна и требует индивидуального подхода и плана работы. А еще банки наконец научились общаться друг с другом и координировать действия в отношении заемщиков, благодаря чему жизнь недобросовестных людей существенно усложнилась, ведь кредиторов уже не получалось развести по углам и сыграть на недостатке информации. Подход банков к работе с проблемными кредитами разделился на три стратегии, которые условно можно обозначить определить так: ликвидировать, «замести под ковер» и реструктурировать. К сожалению, с выраженным преобладанием первых двух.

Почему банк выбирает стратегию «ликвидировать»? Во-первых, потому, что это понятный, прописанный в законодательстве и внутренних нормативных документах процесс; если его провести строго в соответствии с буквой, никто не придет и не привлечет за недо- или превышение. А то, что банк в целом, скорее всего, почти ничего не получит (о злонамеренных действиях мы говорить не будем, не такая это частая практика) – так это не проблема тех, кто ликвидирует проблемные кредиты на местах.

Почему «заметают под ковер»? Потому что это возможность не создавать резервы, получить бонус, не засветиться на радарах внутреннего контроля и т. д. – причин масса. Поэтому сегодня лучше «замести», а через год, может, шах помрет, может, ишак сдохнет.

Что же мы наблюдаем сейчас, спустя два с лишним года после кризиса? Образно выражаясь – активность «мусора под ковром». Чуда всеобщего отскока не произошло, восстановление идет медленно и трудно. И многие банки отмечают, что, казалось бы, аккуратно заметенный мусор вдруг опять становится заметным: либо он окончательно протух и его нужно срочно выкидывать, либо продолжает шуршать, но никак не соберется с силами, чтобы выбраться на свет и возобновить рост. Банкам эта ситуация ужасно неудобна.

Если мусор протух, то его надо извлечь и со всеми необходимыми манипуляциями отправить на свалку истории. Что это означает для банка в целом и для конкретных банкиров? Во-первых, необходимость признать, что пару лет назад больной был уже скорее мертв и что все это время они закрывали на это глаза. Во-вторых, резервы, которые теперь потребуется создать одномоментно и в большом количестве, что в любом случае неизбежно в рамках внедрения МСФО 9 с 1 января 2018 г. В-третьих, нужно хотя бы формально пройти все юридические процедуры, потому что иначе даже списать этот долг нельзя, и хорошо, если банк пока не пропустил процессуальные сроки. В-четвертых, повышенное внимание регулятора.

Если надежды на то, что бизнес заемщика восстановится сам по себе, не оправдались, но при этом бизнес как-то живет, банк встает перед сложной задачей – кредиты нужно реструктурировать. Не просто пролонгировать на год, не просто снизить проценты, а реструктурировать по-настоящему, лет на пять (для начала), возможно, переведя часть долга в необслуживаемый транш или другие инструменты. И все это еще нужно согласовать не только с другими кредиторами (а некоторые из них могут считать, что этот бизнес уже не выживет, другие просто не смогут в силу разных причин принять радикальные условия), но и уговорить сам бизнес и его акционеров пойти на долгосрочную стратегию, позволить банкам обложить его контрольными флажками и вместе выходить на траекторию роста.

Так какие же уроки мы только теперь извлекаем из кризиса 2014 г.?

1. Проблемами нужно заниматься. Даже если сейчас оптимальной выглядит стратегия «посмотреть годик, а там видно будет», кредиторы должны держать руку на пульсе, а бизнес – понимать, что этот год ему придется тяжело и много работать, чтобы выправить ситуацию.

2. Банки, компании и их акционеры – партнеры. И в горе, и в радости. Доверие (хотя бы по принципу «доверяй, но проверяй») банков друг другу, банков – заемщику, акционеров заемщика – банкирам – ключ к успеху. Все в одной лодке, и работать нужно вместе: искать компромисс, искать рынки, искать инвесторов.

3. Резать, не дожидаясь перитонита, – все-таки верный принцип. Не обязательно немедленно начинать военные действия, но, сталкиваясь с проблемой, нужно ее сразу идентифицировать и действовать по обстоятельствам, трезво оценивая последствия и риски тех или иных принятых решений.

Мнения экспертов банков, финансовых и инвестиционных компаний, представленные в этой рубрике, могут не совпадать с мнением редакции и не являются офертой или рекомендацией к покупке или продаже каких-либо активов