Фестиваль "Архстояние" нашел самый русский архитектурный объект

На первых выпусках «Архстояния», придуманного cамым близким к земле лэнд-артистом Николаем Полисским, были построены объекты, быстро ставшие иконическими. «Жар-птица» самого Полисского – пузатый развлекательный госсимвол – или ротонда Александра Бродского, которая теперь, размножившись, существует не только в идеально-русском пейзаже деревни Николо-Ленивец, но и в стриженом парижском Тюильри. Прошлогоднее «Архстояние» таких объектов не породило: его курировал художник Олег Кулик, который осваивал николо-ленивецкие просторы с позиций наивного шаманизма: мычать на поляне «ом» или стать отшельником неопределенных религиозных убеждений и куковать на дереве – развлечения расслабляющие, но не слишком-то умные.

В этот раз «Архстояние» было строго архитектурным: куратор Антон Кочуркин предложил предельно четкую тему – «Сарай», а отбор произведений превратил в конкурс проектов. Могло бы получиться хорошо: сарай как протоформа любой русской постройки – идея очевидная, но богатая. И среди поданных на конкурс проектов было немало веселых вариаций, но выбраны были далеко не самые яркие из них. Сарай-победитель арт-группы Missisippi замечателен лишь будто бы выжженными на стенах солнцем контурами предметов – решение чисто декоративное и встречающееся в оформлении ресторанных залов. Увенчанный двумя крышами сарай Оскара Мадеры – постройка вообще необъяснимая: до пагоды он еще не дорос, а от самого обычного сарая так и не оторвался.

Другие объекты – сарай из подвешенных на каркас цепей группы FAS(t), стена сарая Саны Бориевой – вещи тоже пластически невнятные, без которых пейзаж ничего бы не потерял. Новых объектов в этот раз было немного, публику пустили по старым маршрутам, осматривать лэндмарки прошлых лет.

Зато в событийной программе старая добрая дихотомия природы и культуры, ради которой и устраиваются подобные выезды на пленэр, приобрела новое звучание – в самом прямом смысле.

Шатаясь по полям и лесам в поисках раскиданных там и сям точек интереса, можно было слышать то усиливающийся, то становящийся еле слышным перезвон – перекличку звуков, доносившихся из разных уголков огромной территории. Звуки эти складывались в сетку, обозначая границы пространства и создавая в течение целого дня параллельную звуковую реальность всего происходящего. Это был самый масштабный и вместе с тем почти незаметный проект фестиваля – придуманный музыкантом Дмитрием Власиком акустический перформанс «Ослушание». Играя со спрятанных в деревьях вокруг поля семи вышек, музыканты без всякой подзвучки осуществляли звуковую коммуникацию, едва заметно фрустрируя туристов, которые, оказавшись на природе, быстро забывают, что ехали сюда не только за шашлыком.

А Петр Айду и ансамбль «Персимфанс» сыграли на поляне подчеркнуто академический концерт из произведений на тему природных явлений – ироничный ход, благодаря которому привыкшие к консерваторским стенам музыкальные представления о натуре Шуберта, Рахманинова, Кейджа и Вагнера звучали среди настоящих елок, а публику кусали вполне реальные комары.