Хореограф Триша Браун снимает свои постановки со сцены

Гастроли в берлинской Akademie der Kuenste длились четыре дня – две танцевальные программы, фильмы, беседы, мастер-классы и множество профессионалов современного танца в зрительном зале. Прощались с эпохой. Триша Браун, которой 78 лет, не распускает Trisha Brown Dance Company, но больше не будет показывать свои работы. Причин множество, включая финансовые, но основная – Браун не делает новых постановок, а без них компания теряет актуальность.

Актуальной Браун умудрялась быть более полувека – не только в 1960-е, когда стала одной из основательниц Judson Dance Theater, легендарной протестной группы американского танца, или в 70-е, когда основала собственную компанию. И в нулевые она оставалась влиятельной персоной на всех освоенных ею для современного танца территориях – от оперы («Орфей» Монтеверди в ее постановке – классика ХХ в.) до арт-галерей. Хотя главная, открытая Тришей Браун для танца площадка – собственно город: урбанистические ландшафты и ее хореография, использующая обычные человеческие движения, всегда отлично договаривались. Именно Браун вытащила хореографов и танцовщиков всего мира на свежий воздух – на крыши и стены домов, в парки и на улицу.

Берлинская Академия искусств в Тиргартене как будто для Браун и спроектирована – на лестницах, в фойе и потайных кармашках зимних садиков, вечно припрятанных тут за какой-нибудь стеклянной стеной, показывали «Ранние вещи» (Early Works ). От хрестоматийных уже «Аккумуляции» и «Испанского танца» до не менее популярных, но даже профессионалам трудных прогулок буквой V (по двое, ступня к ступне, сцепившись руками, накренив корпус) и этюдов с палками, которые танцовщики сложным образом стыкуют в воздухе, прилаживают к колонне, пятке или голове. Если кто-то один ошибся, останавливаются и начинают сначала все. Что особенно радует детей. Они и сегодня самые благодарные зрители Триши Браун: содержания не ищут, а в чем смысл игры, в которой есть правила и условия, им объяснять не надо. Хореография Браун вся на этом стыке – исследования и игры, научности и спонтанности, жестких ограничений (танцевать, не сдвигаясь с места, только лежа, только сидя или только в определенном направлении) и свободы танца, который иногда вроде ничего особенного, кроме легкого флирта с гравитацией, и не предлагает. Но эта простота и воздушность кажущиеся. Дети в это царствие небесное математики и парений входят легко, взрослым в свое время пришлось помучиться.

Первые гастроли компании Триши Браун прошли в Берлине в 1976 г. Нынешние вышли прощальными – особенно грустно было расставаться с программой, в которой все четыре показанные вещи – классика.

И 1981 года Son of Gone Fishin’, зеркальный принцип организации движения в которой Браун подсмотрела, любуясь срезом дерева. И 1976-го Solo Olos – эту вещь танцуют в типичных для Браун белоснежных штанишках и маечках и в условиях, приближенных к строго-лабораторным: один из пяти исполнителей спускается в партер и руководит процессом (без случайности как принципа тут никуда). Дуэт Rogues (2011) и в прошлом году осуществленная реконструкция вещи Present Tense (2003) – из поздних работ, в которых лабораторности стало как будто меньше, а прелестной игры с движением, которое только она умеет так разогнать, притормозить, развернуть то лицом, то изнанкой, то внешней стороной, то внутренней, как будто больше. В Present Tense на музыку Джона Кейджа – яркие костюмчики и красочный примитивистский задник непривычно утепляют аскетичную хореографию: математики тут хоть и хватает, но ученая голова Браун уже вся в облаках, собственно, и вдохновивших ее на такой вот род поэзии: «Я представляла большое облако, которое скользит по воздуху, касается земли, подхватывает группу людей и движется с ними по воздуху, унося вверх».

Чего там – плакать хочется.