Оперный фестиваль в Брегенце завел молодежную студию

Новый интендант фестиваля в австрийском Брегенце Элизабет Соботка отказалась от ряда проектов своего предшественника – ставшего уже легендарным Дэвида Паунтни. Место выбывших программ, таких как «Искусство из времени» и показ драматических спектаклей, заняли новые. В их числе – Оперная студия, позволяющая молодым певцам не просто совершенствовать технические навыки, но и участвовать в полноценном спектакле.

Для первой премьеры выбрали Cosi fan tutte («Так поступают все женщины») Моцарта – считается, что эта опера предлагает практически идеальные условия для молодых голосов, а возраст ее героев максимально близок к возрасту начинающих певческую карьеру.

Режиссер Йорг Лихтенштайн не стал делать скидок на ограниченный бюджет и поставил полноформатный спектакль об игре внутри игры. Правда, декорации Сюзанны Боем театру дорого не обошлись: сюжет развивается за кулисами оперного спектакля, гримерка остается главным местом действия вплоть до антракта, а одна из сцен происходит в служебном буфете: фастфуд, пиво и все такое. Лихтенштайн не боится выпустить на сцену рабочих с электродрелью, герои у него не только читают сегодняшние газеты, но и носят на предплечье наколку в виде сердца и показывают друг другу снимки на смартфоне. При этом трудно отрешиться от мысли, что он сделал очень моцартовский спектакль и по духу, и по настроению.

Хартмут Кайль и симфонический оркестр Форарльберга (им, между прочим, время от времени дирижирует выросший в этих краях Кирилл Петренко, последний его проект здесь – цикл малеровских симфоний) выступают аккуратными партнерами певцов – где надо, играют тише, когда можно, не жалеют звука. Пражский филармонический хор перед публикой так и не появляется, впрочем, не удастся его обнаружить и за сценой: он звучит в записи, причем один раз – после откровенно издевательского включения магнитофона прямо на глазах зрителей. Но пародирование оперных штампов не является целью Лихтенштайна. Главное в его веселом, как сказали бы применительно к другим материям – безбашенном, спектакле – это энергия, которая в других ситуациях приводит к непредвиденным результатам, когда на больших сценах молодые перепевают своих более именитых коллег. Успех с режиссером делят исполнители, в их работе много того драйва открытия нового мира, что с годами уступает место профессионализму с постепенно тускнеющей эмоциональностью.

Шесть певцов – большинство из них участвуют в работе Оперной студии берлинской «Дойче опер» – представляют весь мир. Во время репетиций с ними работала знаменитая певица, а сейчас не менее знаменитый педагог Бригитта Фасбендер. Южноафриканская сопрано Келебогиле Пирл Бесонг в партии Фьордилиджи и немецкая меццо-сопрано Аника Шлихт – Дорабелла, немецкий баритон Максимилиан Крумен – Гульельмо и новозеландский тенор Стивен Чэмберс – Феррандо образуют любовный квартет, яркий и в оперном смысле технически практически совершенный. Еще одна любовная пара – очаровательная во всех отношениях португальская сопрано Соня Гране – Деспина и русский бас Григорий Шкарупа в партии Дона Альфонсо.

Шкарупа учился в Петербургской консерватории, участвовал в молодежной программе Большого театра, а два года назад поступил в Оперную студию берлинской «Штаатсопер». В Брегенце он не теряется в компании будущих звезд. Единственная его особенность, свойственная многим другим представителям российской певческой школы, – это известная статичность поведения. Многим кажется, что сценический образ можно смоделировать голосом, актерское мастерство в опере необязательно. Но достаточно посмотреть, как органичны и многообразны Крумен и Чэмберс, чтобы понять все преимущества традиций Станиславского в музыкальном театре. Правда, с образом Дона Альфонсо, традиционно воспринимаемого циником, у режиссеров обычно бывает много проблем, в том смысле, что, пока разбираются с главным квартетом, руки до него не доходят. Спектакль в Брегенце не стал исключением.-

Брегенц