На YouTube прошла 24-часовая театрализованная акция «Чехов жив»

Она заставила задуматься, что сегодня влияет на театр сильнее: классическая литература или современные технологии
Среди множества чтецов был и художественный руководитель МХТ им. Чехова Олег Табаков/ Евгения Новоженина/ РИА Новости

О проекте «Чехов жив» знает любой, кто пользуется сайтом YouTube: в последние несколько недель рекламу онлайн-чтений показывали чуть ли не перед каждым роликом.

Для тех же, кто не проводит досуг за просмотром смешных видео с котятами, надо пояснить: МХТ им. Чехова, компания Google и Российский книжный союз организовали онлайн-чтения рассказов, повестей и пьес писателя, создав под эту акцию специальный канал на том же YouTube. Идея проекта «Чехов жив» в том, что культура, как и всемирная паутина, способна объединять людей, в какой бы точке земного шара они ни находились. Двадцать пятого сентября в прямой эфир вышли Нью-Йорк, Лондон, Гонконг, Баденвейлер, с дюжину российских городов – от Москвы и Петербурга до Владивостока и Южно-Сахалинска. Чехова читали актеры, режиссеры, телеведущие, видеоблогеры, предприниматели и чиновники, читали приглашенные знаменитости и победители онлайн-конкурса; всего было заявлено более 700 человек. В одной только «Чайке» участвовали артисты семи театров, а вещание шло из семи разных точек. Текст Чехова непрерывно звучал в течение 24 часов.

Варя и Петя

На сайте проекта «Чехов жив» можно пройти тест и узнать, кто вы из персонажей писателя. К моменту проведения акции самыми частыми результатами были «альтруистка» Варя и «вечный студент» Петя из «Вишневого сада».

Даже по программе этих онлайн-чтений видно, что доля прозы в наследии Чехова гораздо больше, чем доля драматургии. Но за границей его пьесы знают лучше, чем рассказы и повести, да и на родине не проходит года, чтобы на сцене не появилось несколько новых версий «Чайки», «Дяди Вани» или «Вишневого сада». В мировой театральной культуре Чехов занял совершенно исключительное место, и вот одна из причин. Профессия режиссера в современном смысле слова появилась относительно недавно, на рубеже XIX и XX вв., а в прежнее время в театре царили звезды-артисты. Считается, что представлением о спектакле как о художественном целом мировой театр обязан драматургам-новаторам, а наша сцена – прежде всего Антону Чехову.

В его пьесах оказались важными понятия «среда», «атмосфера», неизвестные «актерскому» театру. Его герои не так определенно, как раньше, делились на главных и второстепенных. Чеховскому спектаклю был необходим уже не лидер-актер, а лидер-режиссер – человек, который будет направлять к общей цели всех участников постановки вплоть до последнего статиста. Именно в этом состояло значение Чехова для театрального искусства, и в частности для Московского Художественного театра, который первым научился его ставить и который сегодня носит его имя. Памятуя об отношениях драматурга с Художественным театром, авторы акции включили в программу несколько писем Чехова – все они адресованы либо Константину Алексееву (Станиславскому), либо Владимиру Немировичу-Данченко, либо Ольге Книппер, актрисе и жене писателя.

Символично, что в организации проекта, посвященного Чехову, участвует компания Google. Среди наших современников трудно, пожалуй невозможно, найти драматурга, влияние которого на живой театр сравнимо с влиянием Чехова. Но если век назад новые формы театру подсказывала литература, то сейчас главным фактором его развития становятся современные медиа. Интерактивные постановки, позволяющие зрителю выбрать сюжетную линию, за которой он будет следить, или даже напрямую влиять на действие; мультимедийные спектакли, где публика все время переключает внимание с живого человека на видео, а с видео на субтитры, – это не только мода. С развитием технологий человек, естественно, стал по-другому воспринимать информацию, и теперь театральные режиссеры ищут язык, адекватный этому восприятию.

Чехов, конечно, жив, но для современного театра Google, YouTube и Facebook важнее, чем любой из классиков. Иначе говоря, сама возможность синхронного чтения пьесы в семи городах имеет большее значение, чем то, какую именно пьесу читают.