Очередной том Истории русского искусства посвящен поиску национальной идеи в конце XIX века

«История русского искусства» – плод коллективного труда сотрудников Государственного института истории искусства. Идея многотомного издания родилась в конце 90-х в разумном желании противопоставить научный взгляд на искусство, лишенный идеологических шор, теориям, не подкрепленным ни доказательствами, ни авторитетом авторов. Здесь же пишут, редактируют и рецензируют уважаемые люди с учеными степенями, так что именно это издание по истории русского искусства должно считаться самым авторитетным. Первый его том вышел семь лет назад, а 17-й, посвященный последним двум десятилетиям позапрошлого века, оказался четвертым изданным из запланированных 22.

Строится он из серии статей, посвященных разным видам искусства. Большинство текстов предугадываемые тематические – по архитектуре (двух столиц, провинции, дач и усадеб), живописи и скульптуре, о театре, в том числе опере и балете, о новом искусстве – фотографии, о музыке и исполнительском искусстве. Но есть и неожиданные сюжеты, например о городской развлекательной культуре, или «увеселительной каше», как ее называл Чехов: балаганах, кафешантанах, цыганах. Так выходят из небытия популярные когда-то люди, напоминающие, что не только «Пиковая дама» Чайковского становилась событием культурной жизни. Деление на высокие и низкие жанры несовременно и отринуто редакцией.

Введение в историю русского искусства персонажей, ранее в нее не допущенных, заметно и в самой предсказуемой статье книги – Павла Климова о живописи. Здесь кроме великих Репина, Сурикова, Серова, Врубеля и Левитана, наряду с Куинджи, Шишкиным и толстовцем Николаем Ге, много страниц отдано и сверхуспешному Константину Маковскому, и мастерам популярного исторического жанра. Поскольку двадцатилетие, которому посвящен том, для русской живописи было весьма плодотворным, персонажей в статье много. Ничего принципиально нового – фактов, трактовок – в ней нет, но и спорить, кажется, не с чем. В том числе и с утверждением, что «политическая реакция не оказала резкого негативного влияния на ход художественного процесса» или что пристальное внимание Александра III к художникам не способствовало их творческой свободе.

Вообще, в большинстве статей история искусств представлена как история памятников или профессионального развития их создателей, в лучшем случае – тенденций и стилей. Причем русский опыт мало сопоставляется с европейским (отчасти это восполняется сводной хронологической таблицей). Как ни странно, такая герметичность преодолевается только в статье Наталии Сиповской о декоративно-прикладном искусстве. Она больше других корреспондируется с вводным текстом Светланы Лащенко, объясняющим, в чем особая «переломность» последнего двадцатилетия русского XIX в.: в осознании своего места в Европе, в поисках русского стиля и национальной идеи, в разочаровании в общественной миссии искусства.-

История русского искусства: В 22 т. Т. 17: Искусство 1880–1890-х годов. Отв. ред. С. К. Лащенко. М.: Государственный институт искусствознания, 2014. 724 с., илл.