В опере «Новая земля» космос перетекает в политику

Новое произведение Морица Эггерта в австрийском Линце поставил знаменитый каталонец Карлуш Падрисса
Космонавт Третий оказывается участником телешоу/ Ursula Kaufmann

Премьера оперы 50-летнего немецкого композитора Морица Эггерта «Terra nova, или Белая жизнь» – тот редкий случай, когда заказчик, музыкальный театр австрийского Линца, знал, на что шел. Либретто сочинили австрийский литератор Францобель (псевдоним Франца Грибля) и генеральный директор театра, известный драматург Райнер Менникен («Новая земля» – последняя здесь за девять его интендантских лет премьера, 8 июля пройдет прощальный гала-вечер в его честь).

Численный перевес либреттистов едва не сыграл роковую шутку с постановкой, сместив внимание к лихо закрученному сюжету. Он понравится поклонникам фэнтези и сложных, насыщенных смыслами проектов, к которым давно принадлежит каталонский режиссер Карлуш Падрисса. В Линце он поставил феерическое зрелище, погружающее то в глубины космоса, то в первобытные отношения, зрители переносятся из толпы веселящейся элиты на тропинки далеких планет. Туда устремилась троица астронавтов и космонавтов с говорящими именами Армстронг (тенор Свен Хьорлайфсон), Титов (почему не Гагарин? – баритон Михаель Вагнер ) и Драйер – в переводе с немецкого Третий (тенор Матеус Шмидтлехнер). Правда, их появление на сцене в леденяще ветреном пейзаже оборачивается откровенной издевкой – это лишь учебный поход, на фоне экрана симулятора, за которым сидит восторженная публика из телешоу. В настоящем же путешествии космонавты, мечтая скоротать время, переходят на галлюциногены. Как результат – ни они, ни зрители в зале толком не понимают, где реальность, а где иллюзия.

Президент Земли Рулер (тенор Жак ле Ру) вроде бы выглядит нормальным политиком – говорит приятное массам, а врет не больше, чем надо, чтобы остаться у власти. Истина и идеалы его не интересуют, но он готов организовать переезд с малопригодной для жизни Земли на планету Эдем.

Почти московский режиссер

Карлуш Падрисса – один из четырех основателей каталонской арт-труппы La Fura dels Baus, вошедшей в историю театра такими спектаклями, как «Воскресенье» Карлхайнца Штокхаузена в Кельне и «Кольцо нибелунга» в Валенсии. В Москве на сцене Большого театра показывали их версию оперы Курта Вайля «Возвышение и падение города Махагони» мадридского «Театра Реал» с Теодором Курентзисом как дирижером, а в Театре Сац шел «Маленький Арлекин» Штокхаузена.

Его бывшая жена Лара (колоратурное сопрано Мари Морийя) пытается вернуть общество к честным отношениям, и многие – например, астроном Пандура (меццо-сопрано Катерина Хебелькова) – согласны, что дальше так жить нельзя. На их стороне и группа протестующих демонстрантов, они же moonwalker, «лунные странники», вечные скептики по отношению к существующему режиму. Они отказываются понимать, что лишь не задающее лишних вопросов общество удобно тем, кто хочет быть во власти, но не любит сомнений в собственной компетенции. А задача не из легких – связь с кораблем исчезла, Пандура хочет это обнародовать, но президент против: иллюзия важнее реальности. Земляне в этот момент поголовно заражаются микробами с метеорита, упавшего под Новосибирском, люди теперь белы как снег и лишены эмоций, словно диктор новостей.

Денис Рассел Дэвис дирижирует мировой премьерой Эггерта так, словно играет ее всю жизнь – точно, без лишних сантиментов, но и не засушенно. Брукнеровский оркестр Линца – постоянный партнер местного театра, в их союзе много полезного для обеих сторон, особенно в таких постановках, как «Новая земля».

Говорят, оперные режиссеры полюбили в последнее время ставить на сцене кинофильмы, у Падриссы тоже много отсылок к кино, тем более что музыка полна цитат из «Заратустры» Рихарда Штрауса, свингов и песен из репертуара Мэрилин Монро, а также стандартизированного сопровождения монументальных лент 60-х. Падрисса словно не замечает пристрастия Эггерта к внефилармонической деятельности, вроде создания опуса для открытия чемпионата мира по футболу, сочинения оратории с текстами из комментариев к веб-странице футболиста Михаэля Баллака или положения на музыку пользовательского соглашения Google. Ему интереснее тот Эггерт, что пишет по заказу Зальцбургского фестиваля или сочиняет на поэмы Ницше и Моргенштерна. Вероятно, в «Новой земле» такого композитора меньше, чем хотелось бы, тут и выясняется спасительная роль либреттистов и постановщика. Во многом благодаря им современная опера перестает быть ночным кошмаром интенданта, она вновь то, чем была на протяжении веков, – приятное развлечение, легкое, непритязательное зрелище, только касающееся вечного, но заботящееся не столько о собственном бессмертии, сколько о сиюминутном удовольствии публики.

Ближайший спектакль 5 июля