В Эдинбурге к Моцарту наведался Муссолини

Центральным событием оперной программы Эдинбурга этим летом предсказуемо стала «Норма» с Чечилией Бартоли в заглавной роли – импортированная из Зальцбурга продукция Троицына фестиваля и три года спустя после мировой премьеры («Ведомости» писали о ней в № 3420 от 30.08.2013) побила рекорды по предварительным продажам билетов. В афише моцартовской буффы «Так поступают все женщины» не значилось ни одного звездного имени, способного гарантировать спектаклю Кристофа Оноре маркетинговый успех, но градус внимания к этой премьере все равно зашкаливал. К началу проката в Эдинбурге у постановки, впервые показанной в июле в Экс-ан-Провансе, уже успела сложиться устойчивая репутация одной из ключевых и уж точно самых скандальных премьер летнего оперного сезона, хотя, казалось бы, ничто не предвещало. 46-летний французский кинорежиссер («Все песни только о любви», «Прекрасная смоковница», «Возлюбленные») не дебютант на музыкальной сцене, но ни одна из его предыдущих оперных работ не заставляла ожидать от его прочтения сложнейшей партитуры Моцарта чего-то экстраординарного. Сработал эффект неожиданности: «Так поступают все женщины» – спектакль не только мастерский, но, что важно, демонстрирующий редкую для современного оперного театра верность букве и духу первоисточника.

У Моцарта условные неаполитанцы Гульельмо и Феррандо, желая испытать верность своих невест Фьордилиджи и Дорабеллы, переодевались условными «албанцами», чтобы в таком виде соблазнить возлюбленных друг друга. Кристоф Оноре не терпит условностей и обозначает обстоятельства времени и места предельно четко – действие разворачивается в конце 1930-х в оккупированной войсками Муссолини Эфиопии: беззастенчивое мародерство и сексуальное насилие на расовой почве – постоянный фон спектакля. Гульельмо (Нагель ди Пьерро) и Феррандо (Джоел Прито) меняют не наряды, но цвет кожи, так что их суженым (дуэт бесстрашных Леннеке Руйтен и Кейт Линдси) приходится уступить натиску не просто чужаков, но Чужих. Режиссура упоительно последовательно и подробно демонстрирует все стадии этого процесса – от отвращения до брезгливого антропологического интереса, от бессилия перед привлекательностью запретного плода до решимости нарушить табу. Предписываемый либретто хеппи-энд, в котором участники розыгрыша выведены на чистую воду, а пристыженные изменницы раскаиваются и все снова счастливы, у Оноре, конечно, невозможен – в финальном стоп-кадре Фьордилиджи застывает с направленным на себя ружьем.

При чем здесь, казалось бы, музыка? Да при том, что история постановок «Так поступают все женщины» – это история про преодоление стереотипов в восприятии шедевра позднего Моцарта как солнечно-игривой буффонады с путаницей и переодеваниями, упоительной шутки в духе галантного XVIII века. Достаточно внимательно вслушаться хотя бы в сцену прощания любовников из первого акта, чтобы понять, что эта вроде бы комическая опера безнадежно отравлена фирменной моцартовской печалью: герои чувствуют, что прощаются навсегда, что после завершения циничного эксперимента их жизнь никогда уже не будет прежней. Психологическая изощренность партитуры была слишком радикальна для современного Моцарту театра – соответствовать ей в полной мере режиссура смогла лишь совсем недавно. Полная горького скепсиса трактовка Кристофа Оноре, поддержанная дирижером Жереми Рорером во главе Фрайбургского барочного оркестра, выглядит логической кульминацией всей сценической биографии «Так поступают все женщины» – наследницей сумрачных постановок Патриса Шеро (2005) и Михаэля Ханеке (2013).

Эдинбург