В фильме Илдико Энеди «О теле и душе» побеждает человеческая солидарность

Аки Каурисмяки, великий финский автор, признан лучшим режиссером. «Аки, медведь», – самолично доставил «Серебряного медведя» режиссеру в зал глава фестиваля Дитер Косслик.

Фильм «О теле и душе» венгерского режиссера Илдико Энеди получил главный приз и еще три приза от Экуменического жюри, Международной федерации кинопрессы (FIPRESCI) и читателей газеты Berliner Morgenpost. Его главные черты – хрупкость, деликатность, прозрачность, комизм и странное ощущение, будто нечто драгоценное вот-вот расплещется – не вернешь. На скотобойне происходит кража бычьего возбудителя, расследование выявляет, что директору скотобойни и новой сотруднице снится один и тот же сон, где они – олени.

Картину Энеди называют любовной историей, но не лирика, а логика и реалистическая достоверность делают этот фильм тем, что он есть, – трагикомедией о выходе из скорбных телесных ловушек, от забоя скота до полового акта. Здесь концептуально до отказа выкручена эмоциональность, приобретающая в наши дни губительные истероидные формы. Что касается пластики, то это сеанс удивительно ненавязчивой магии, которая мягко снимает убийственный разрыв между душой и плотью. В какой-то мере это самый необычный в фестивальной программе поворот темы солидарности: история воссоединения в гармоничное целое всех органов чувств и элементов, из которых складывается почти добитая нами же самими человечность. Ни у тела, ни у души нет первенства друг перед другом, и метафорическая основа сюжета – тихие сны, в которых герои фильма не знают трагического разделения на животный и нематериальный аспекты жизни в теле.

Чувственная канва фильма – примирение героини с собственной физикой, пробуждение в ней, холодной, как луна, и аскетичной, как репликант, способностей и желания ощущать. Она учится этому, например погружая ладонь в картофельное пюре. Ее неподвижное лицо сродни героям Каурисмяки. И сродни юмору Каурисмяки эпизоды ее встреч с детским психологом, который не уполномочен разбирать «взрослые» случаи, но дает ей единственно правильные «детские» подсказки.

Разительным контрастом фильму Энеди выглядят сеансы психоанализа в фильме «Ана, любовь моя» Калина Петера Нецера. Монтажер этой изнурительной румынской психодрамы об эмоциональном насилии и зависимости Дана Бунеску также монтировала знаменитые «Смерть господина Лазареску» и «4 месяца, 3 недели и 2 дня». Ей и достался «Серебряный медведь» за выдающиеся художественные достижения.

В финальных титрах Энеди признает: «При производстве фильма пострадали животные, но мы лишь зафиксировали то, что происходит в реальности». Страдания животных – главная тема сельского детектива «След зверя» Агнешки Холланд, которой вручили приз имени Альфреда Бауэра за новые перспективы в искусстве. Новым в этом фильме, носящем отчетливые следы эстетики телевизионных мини-сериалов, которыми Холланд и занималась в последние годы, оказывается нежелание сострадать глупцам и садистам только потому, что они люди.

Среди социальных и политических утопий, которые подверглись ревизии в этом очень цельном выпуске Берлинале, утопия человечности, пожалуй, оказалась наиболее востребованной и – тут жюри фестиваля совершенно право – наиболее перспективной для искусства кино.

Берлин