Виртуальные клипы Бьорк стали главным событием Московской биеннале

Нынешняя Московская биеннале хотя и седьмая по счету, но впервые проходит с новыми организаторами, и впервые ее основной проект показывают в музее – Новой Третьяковке. Формально и главная выставка первой биеннале занимала музейное пространство, но это был закрытый Музей Ленина, и современное искусство смотрелось там вызовом и насмешкой. А здесь подчеркнуто, что оно является временным продолжением постоянной экспозиции русского искусства ХХ в. Выставка названа куратором Юко Хасегавой «Заоблачные леса» и посвящена взаимодействию миров – природы и современных технологий. Причем миры эти не противопоставлены друг другу, а находятся в отношениях симбиоза. Но если каждый из полусотни участников выставки высказывается – красиво, остроумно или озабоченно – о какой-то одной проблеме или по общей теме, то Björk Digital, состоящий из шести композиций исландской певицы, – не только фантастическое визуальное переживание, но и самое сильное, по сути, высказывание о том, что и почему мы ищем в иллюзорном, виртуальном мире, легко жертвуя для него частью своей реальной жизни.

Чтобы выставка не казалась набором непонятных картинок, видео и предметов, неопытному зрителю современного искусства лучше обратиться к дежурным экскурсоводам или скачать только что запущенное приложение с аудиогидом. Предпочтительнее, конечно, живые сопровождающие, с ними можно что-то уточнить и обсудить. Некоторые в состоянии выйти за рамки выученного текста, который в известной отечественной экскурсионной традиции объясняет, что этим хотел сказать художник. Хотя в одних случаях он добивался просто впечатляющего видеоэффекта, как один из самых известных современных художников, Олафур Элиассон, в своем восхитительно оптическом «Резонансе». Работы других художников понятны без объяснений, как завораживающая, постепенно меняющаяся, причудливая видеокартина Рахини Девошера «Сферы» или отлично прорисованная анимация «Мезокосма» Марины Зурков. А есть такие, что и с объяснением непонятны, как серия «Садовый путч» иранки Бахар Бехбахани, она в инсталляции и картинах визуализирует историю американского шпиона (скорее выдуманного, чем реального) и какой-то цензуры (кто-то закрасил фрагменты его донесений).

Давно хочется, чтобы пояснения к произведениям – пусть они и не всегда необходимы, но с ними интереснее – были написаны просто и понятно, поскольку сами работы созданы художниками, а не философами и их волнуют понятные нам проблемы и охватывают те же самые чувства. Как любовь к облакам, путешествующим по небу. Одна из самых симпатичных работ на выставке как раз «Фабрика облаков» Мари Люс-Надаль, где есть прибор, который облака ловит.

Куратор Юко Хасегава, слава богу, никого не хотела пугать экологическими катастрофами, хотя они и случались. Но самое сильное и опосредованное напоминание о Фукусиме у Пьера Юига – это фрагмент его фильма, где за маской девушки скрывается обезьянка. Даже пара кадров, показанных сейчас, вызывает недоумение и тревогу, когда же, как обещают, будет запущен весь фильм, он может стать одним из событий аккуратной, продуманной, но слишком безмятежной выставки.

Но все равно никто не конкурент Бьорк, и не только из-за технического уровня ее видео, хотя подобного использования виртуальной реальности для создания произведения искусства нигде больше не встретишь. Закрываясь наушниками и очками от действительности, зритель попадает в мир иллюзорный, где только и возможно увидеть подлинную Бьорк. В первой композиции она появляется на экране как есть, пятидесятилетней женщиной, когда-то считавшейся поющим эльфом. Но от композиции к композиции ее облик трансформируется до полной узнаваемости в ней прежнего неземного существа, все понимающего про человеческую любовь и поющего о ней пронзительно и нежно. Иллюзия здесь становится истинной реальностью.