В Москве появились два камерных спектакля со страшными названиями

Премьеры независимых московских компаний – Мастерской Брусникина и Театра взаимных действий – показывают совершенно разный подход к новому театру. «Пушечное мясо» Филиппа Григорьяна, показанное на Новой сцене МХТ, вполне традиционный драматический спектакль с главенством актера над прочими составляющими театра. Идущая в Боярских палатах Союза театральных деятелей «Правдивая и полная история Джека Потрошителя» под авторством трех художников и драматурга Михаила Дурненкова – театр максимально неправильный: артисты выполняют чисто служебную роль, на первый план выходят неодушевленные вещи, а режиссера нет как такового.

Мясо и мех

В нулевых и начале десятых главным российским адептом белорусского драматурга-концептуалиста Павла Пряжко был режиссер Филипп Григорьян. Потом он уступил это место Дмитрию Волкострелову и несколько лет занимался в основном классикой. И вот после долгого перерыва Мастерская Брусникина (при поддержке фестиваля «Территория» и Aksenov Family Foundation) представила новый спектакль Григорьяна по Пряжко – «Пушечное мясо» со студентами-четверокурсниками Школы-студии МХАТ. Сюжет такой: куратор выставок Марина раздумывает, стоит ли сотрудничать с художницей Алиной, а их общая подруга Оля пытается наладить между ними контакт.

«Пушечное мясо» не столько о современном искусстве, сколько вообще о любой зоне комфорта, которая, как намекает название, не гарантирует обитателям никакой безопасности. На сцене ни одной твердой поверхности. Все, от пола до оконной рамы, покрыто белым искусственным мехом: сценографы Филипп Григорьян и Влада Помиркованая держали в уме и выставочную концепцию white cube, и выражение «белый и пушистый».

«Пушечное мясо» не похоже на другие пьесы Пряжко, где драматург виртуозно подражает замусоренной повседневной речи. Алина, Марина и Оля говорят изысканным книжным языком, как если бы давали интервью или писали экспликацию к выставке. Григорьян логично отказывается от бытовых интонаций – на фразы вроде «Мы попробуем наше общение на вкус еще раз» они ну никак не ложатся. Ему с актрисами (Эва Мильграм, Мария Лапшина, Ясмина Омерович) пришлось искать особую, возвышенно-деловую манеру речи, которая не звучала бы фальшиво, – и им это удалось.

В плане работы с актерами это лучший проект Григорьяна. Дело в том, что раньше в его спектаклях визуальные аттракционы часто затмевали артистов. А здесь все наоборот: одна-единственная оформительская находка и предельное внимание к исполнителям.

Петрушка-потрошитель

В прошлом месяце СМИ стали писать о результатах английского исследования, которое якобы закрыло вопрос о личности серийного убийцы Джека Потрошителя: им будто бы оказался польский еврей Аарон Косминский. Улика – ДНК маньяка на шали одной из жертв. Вот только сами исследователи говорят, что совпадение, которое они нашли, на самом деле мало что дает и что в убийствах можно с тем же успехом обвинить тысячи других лондонцев того времени. Спектакль московского Театра взаимных действий с длинным названием «Правдивая и полная история Джека Потрошителя» как раз о долго живущем медийном образе британского преступника.

Художники Шифра Каждан, Леша Лобанов, Ксения Перетрухина и продюсер Александра Мун объединились в независимую театральную команду в 2016 г. Они делают спектакли без режиссера, в ситуации творческого равенства, и стараются доказать, что такая модель работает. Первый проект, «Музей инопланетного вторжения», рассказывал о высадке пришельцев на задворках СССР как о реальном, но забытом в перестроечной суматохе событии. Спектакль о Потрошителе потребовал нового участника – драматурга Михаила Дурненкова, который собирал и перерабатывал факты об убийце и его эпохе.

Это бродилка с тремя вариантами маршрута, где живые актеры работают экскурсоводами и кукловодами, а персонажами становятся «вещдоки», купленные в комиссионных магазинах, картонные и тряпичные человечки и шерстяные внутренности жертв – гости интеллектуальной конференции. В каждом зале новые правила игры: где-то вы смотрите кукольное представление, где-то слушаете гида, где-то смотрите кино или читаете тексты.

Название – больше шутка. «Правдивая и полная история Джека Потрошителя» в реальности никакая не правдивая и не полная – да, вам рассказывают о каждом подозреваемом (среди них даже Льюис Кэрролл и внук королевы Виктории!), но только для того, чтобы опровергнуть все теории и оставить загадку без ответа. Зато в спектакле предостаточно контекста: сведения о викторианском Лондоне, подробный рассказ об английском газетном буме и, что самое важное, биографии пяти убитых женщин, которым достается незаслуженно мало внимания по сравнению с Потрошителем.

Личность убийцы в общем-то занимает авторов в последнюю очередь. Что им действительно интересно – так это почему Потрошитель и другие маньяки так волнуют журналистов, конспирологов и кинорежиссеров. Тут нужно заметить: художники нашли собственную тему, которую в театре больше никто не разрабатывает, а именно магистральные сюжеты поп-культуры и причины, заставляющие нас возвращаться к ним снова и снова.

Зачем киностудии из года в год снимают фильмы про пришельцев, а зрители продолжают на них ходить? По версии спектакля «Музей инопланетного вторжения», контакт со внеземным разумом, устроенным принципиально иначе, чем наш, – это самый радикальный тест на эмпатию, какому только можно подвергнуть человечество.

Проект о Джеке Потрошителе разбирается с еще одним образом Другого, который тоже окружен любопытством кинематографистов и публики, хотя сочувствовать ему гораздо сложнее, чем инопланетянину.

Авторы то и дело напоминают о литературных и экранных успехах серийных убийц. Есть зал, увешанный постерами фильмов о Джеке Потрошителе. В другой комнате мы читаем личные дела разнообразных маньяков: каждый второй получил вторую жизнь в книгах или кино. Сподвижник Жанны д’Арк Жиль де Рэ вошел в историю под именем Синей Бороды (правда, сейчас историки сомневаются, что обвинения против него были справедливыми). Биографию Эда Гина использовали в «Психо», «Молчании ягнят» и «Техасской резне бензопилой». Тед Банди, Джеффри Дамер и Джон Гейси пекли праздничный торт для Сатаны в «Южном парке».

Еще в одном зале показывают ярмарочное представление с куклой Панчем, английским аналогом Петрушки, – надо полагать, исторически достоверное, потому что его сделали вместе с «Бродячим вертепом», знатоками народного театра кукол. Писклявый горбатый Панч забивает палкой собственного ребенка, жену, полисмена, палача и даже Смерть. Потом его самого пожирает крокодил, но под занавес герой неизвестным способом воскресает. Вот, собственно, и весь сюжет.

Хотя нет, есть еще эпилог – аудиоэссе кукольника Александра Грефа Homo primitivus. Основатель «Бродячего вертепа» рассуждает о Петрушке и его родственниках как об асоциальных или даже досоциальных персонажах, полулюдях-полуживотных. Хохоча над выходками Панча, гости балагана занимались сублимацией: все хотят знать, как выглядит жизнь по ту сторону морали, но гораздо безопаснее передоверить это желание кому-то другому. Подразумевается, что массовая культура – правопреемница культуры народной – заменила куклу серийным убийцей, но суть осталась та же.