Человек человеку птица

Документальный театр исследует жизнь в эпоху пандемии
Птичью тему артисты театра «Практика» продолжили в опере для вокального ансамбля и драматической актрисы «Де-ба-рр-ка-де-рр»/ Пресс-служба «Брусфеста»

Программа фестиваля «Брусфест» – первого в России фестиваля документального театра – собрала, похоже, лучшие метафоры для расшифровки новой пандемической реальности. Эти дни ознаменованы аж двумя премьерами. Вечером 25 ноября на сцену вышли студенты Школы-студии МХАТ со спектаклем «ЧПР» («Четвертая промышленная революция»). Эта работа формально напоминает социологическое исследование: студенты брали интервью у людей, профессии которых исчезают с рынка труда. Но перед нами тот случай, когда сухие цифры куда менее важны, чем судьбы, лица и человеческие трагедии. Вторым метафорическим открытием станет «Дыхание» – то самое, которое сейчас восстанавливают врачи в реанимациях всего мира. И то самое, которого не хватило Джорджу Флойду, сказавшему знаменитую фразу «Я не могу дышать». Премьера хореографической постановки Дины Хусейн, Анны Гарафеевой и драматурга Анны Семеновой-Ганц состоится 30 ноября в Музее Москвы.

Однако главная метафора театральной осени – 2020 была найдена в довольно неожиданном месте: на проводах и крышах мегаполиса, внезапно ставших важными деталями нашего заключения. Вечно свободные птицы – вот кому завидуют узники. Художники открыли для себя этот сюжет уже на прошлогодней Стамбульской биеннале, когда авторы со всего мира экспериментировали с птичьими образами. Но именно «Брусфест» впервые вывел птицу на сцену. Судьба птиц, как и судьба человечества, вполне драматична. У птиц есть свои битвы со злом и даже громкие победы: в 1930-х в Австралии разыгралась вооруженная война с эму, из которой последние вышли победителями. Впрочем, в войне с человеком птицы чаще проигрывают.

Альтернативную версию мировой истории, увиденную птичьими глазами, придумали участники творческого объединения «Театр взаимных действий» (ТВД). Гвоздь программы «Брусфеста» – иммерсивный саунд-спектакль «Университет птиц» – показали в Боярских палатах и обещают оставить в репертуаре. «Человек человеку птица» – возвещает лозунг на входе. Авторы спектакля – художники Ксения Перетрухина, Шифра Каждан и Леша Лобанов в содружестве с композиторами Алексеем Сюмаком, Алексеем Наджаровым, певицей Ольгой Власовой и пианисткой Натальей Соколовской элегантно отформатировали старинные палаты под нужды птиц. Зрители осторожно присаживаются за крошечные парты, рассматривают картинки при свечах (они электрические и вполне безопасные) и смиренно преклоняют колени, чтобы заглянуть в птичьи домики. В реалии птичьего Оксбриджа естественным образом встроены и опера, и концерт, и литургия. Как в настоящем университете, здесь есть часовня с алтарем птичьей богини и картинная галерея, куда попали нарисованные Лобановым «иконы» с житиями птиц исчезнувших видов. В университетском театре зрителям показывают мировую премьеру «Воробьиной оперы» о геноциде воробьев в Китае в 1950-х. В начале и в конце этого ученого спектакля-«бродилки» зрители встречаются с говорящими скворечниками, откуда несутся стихи Маршака и Хармса. Начавшись с «чижиков-пыжиков», спектакль рассказывает о сложноустроенных птичьих мирах, услышанных великими птицеведами Оливье Мессианом и Альфредом Хичкоком.

Птичью тему артисты театра «Практика» продолжили в опере для вокального ансамбля и драматической актрисы «Де-ба-рр-ка-де-рр». Композитор Анна Поспелова написала ее на основе автобиографии молодого петербургского драматурга Элины Петровой (режиссер – Филипп Виноградов). Премьера состоялась 23 ноября в Центре Вознесенского, спектакль станет репертуарным. График показов будет зависеть от занятости исполнительницы главной роли, звезды фильма «Дылда» Виктории Мирошниченко. В спектакле она с интонациями Бабы Яги рассказывает о своем детстве. Воспоминания приходят к героине посредством хора девушек в белых то ли саванах, то ли ночных рубашках (костюмы удобны как экран для диапозитивов). Белые девушки озвучивают многочисленных родственников героини – папу, маму, сестру, бабушку и дедушку. Спектакль работает на грани того сновидческого времени, где длительность вполне относительна. Зритель оказывается погружен в такие моменты жизни, которые могли длиться считаные секунды. Но память делает их настолько наполненными деталями, что миг может превратиться едва ли не в вечность.

Впрочем, на фиксацию вечности авторы отвели себе всего 70 минут. Опера короткая и емкая, ее трудно слушать, но легко смотреть. Бенефис Мирошниченко в роли певицы достоин внимания, а современная музыка, тем более оформленная как документ, – это всегда увлекательный опыт.

Спрашивается, при чем тут птицы и дебаркадер? Последний, с одной стороны, красивое слово, которое грозно повторяет хор, с другой – место, куда загружается наше детство, упакованное в тюки воспоминаний. Ну а птицы... Настоящим папой героини, как выясняется в спектакле, был прекрасный птицелов, однажды танцевавший с мамой. Случайное дитя случайной любви – да не птица ли сама героиня? А зрители, рассевшиеся в шахматном порядке в маленьком зале «Практики», – не птицы ли они? В любом случае зритель выходит из театра окрыленным.