"Они говорят, что Успенский жадный"
"Они говорят, что Успенский жадный".
Зачем писатель судится за права на своих сказочных героев.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ - Сказочник Эдуард Успенский не по-детски борется за свою интеллектуальную собственность. Знаменитые герои его книг - Чебурашка, Пес Шарик, Почтальон Печкин, Кот Матроскин и другие, - а также название придуманной им деревни Простоквашино уже несколько лет зарегистрированы как товарные знаки, и теперь писатель надеется неплохо заработать на своих персонажах. Успенский подписывает соглашения с законопослушными компаниями и преследует по суду фирмы, которые, как он считает, незаконно используют его интеллектуальную собственность. Не все суды встают на сторону писателя, тем не менее Успенский уверен, что уже через год продажа товарных знаков принесет ему $1 млн и он сможет открыть собственную анимационную студию.
- Когда вы поняли, что ваши персонажи могут быть товарными знаками и что право на их использование можно продавать? - Я всегда это знал. - Даже в семидесятые, когда писали свои первые книги про Чебурашку и Дядю Федора? - Конечно, ведь к тому времени был Дисней и была целая индустрия, связанная с его творчеством. А чем мы глупее? В советские времена моих героев тоже использовали: существовали кафе "Чебурашка", детские сады и кинотеатры "Чебурашка", игрушки Чебурашка, конфеты "Чебурашка". - Кому пришла в голову идея создать ООО "Чебурашка", которое владеет всеми товарными знаками, связанными с вашими героями? - ООО "Чебурашка" было учреждено в 1997 г., после того как нам в "Роспатенте" сказали, что частное лицо не может зарегистрировать на себя товарные знаки.
Мы тогда получили первое предложение от американской компании Health Group, которая хотела выпускать в России витамины под маркой "Чебурашка". Они сказали: вот наш бизнес-план, мы хотим выпускать такое-то количество витаминов и готовы платить в год по 7% от объема продаж. Но мы можем заключать договор, только если у вас есть патент. И мы немедленно побежали получать патенты на наши названия. - Вы заключили договор с американцами? - Нет, потому что тут случился август 1998 г.
- С кем вы заключили первый договор на использование ваших торговых марок? - Это было три года назад. Испанская компания Lesbury, не договорившись с нами, начала продавать детскую жевательную резинку "Кот Матроскин". Мы, естественно, решили выяснить, в чем дело. Мне попался один молодой юрист, он сказал: "Мы выставим им иск на $1 млн". Я говорю: "Почему так много? Давай хотя бы на $500 000". Он сказал: "Астрид Линдгрен выставила пиратам иск на $2 млн. Разве вы глупее, чем Астрид Линдгрен? " Мы встретились с представителями Lesbury и говорим: ребята, у нас иск на $1 млн. Оказалось, что они получили договор от какой-то самозваной фирмы. Они немедленно признали свою ошибку и заключили договор с нами. Это была первая компания, с которой мы стали получать деньги.
- И тем не менее не все оказываются такими сговорчивыми, как испанцы. Например, самарская компания, имеющая сеть фотомагазинов, успела зарегистрировать товарный знак "Дядя Федор" раньше вас, и апелляционная палата "Роспатента" уже дважды согласилась с их доводами, что словосочетание "Дядя Федор" не является оригинальным и, следовательно, не может быть объектом авторской собственности...
- Вообще, "Роспатент" не должен регистрировать товарные знаки, если они совпадают с объектами авторского права. Они специально проверяют знаки, прежде чем их зарегистрировать. Но тут они что-то просмотрели. Я считаю, что Дядя Федор - это персонаж, созданный мной, это плод моей фантазии. И намерен доказывать это в Высшей патентной палате, а если потребуется - в суде общей юрисдикции. Адвокаты, лингвисты, специалисты по авторскому праву, привлеченные самарской фирмой, доказывают, что сочетание "Дядя Федор" не является фантазийным, что оно общеупотребительное. Но это же неправда. Мальчиков не называют "Дядя Федор", их вообще не называют дядями, а если говорят "дядя", то в сочетании с уменьшительным именем: "дядя Петя", "дядя Федя", "дядя Гриша".
Они говорят, что Дядя Федор - это школьное прозвище одного из владельцев фирмы (его фамилия Федоров). Но почему у него такое прозвище? Ему ведь около 40 лет. Те, кто ему это прозвище давали, на моих книгах росли. А собака с фоторужьем на вывеске - это, говорят, не Пес Шарик, это вообще портрет любимой собачки владельца. И напоминает он скорее уж диснеевского Плуто. Как будто у Диснея воровать можно...
Самарские предприниматели недовольны, что я хочу получить с них деньги за использование моих персонажей. Они говорят: Лев Толстой завещал издавать его произведения всем желающим, а Успенский жадный, хочет за своих героев деньги получить. Вообще, те, кто пытается пользоваться моими персонажами для своей, кстати, выгоды, пытаются обвинить меня в корыстолюбии.
Тут ведь что смешно. Они приезжают в Москву, нанимают адвокатов. Оплачивают их услуги, билеты на самолет туда и обратно (слушание уже дважды проходило и еще, наверное, будет) - это ведь бешеные расходы. И понадобятся еще большие. Им было бы дешевле заплатить по $1000 с каждого магазина - так мы, кстати, договорились с екатеринбургской фирмой, которая назвала свои магазины "Матроскин".
- Вы уже не первый год боретесь за права на созданных вами персонажей. Подобный конфликт возникал, помнится, с кондитерской фабрикой "Красный Октябрь" из-за Чебурашки...
- Я еще в советские времена пытался запретить "Красному Октябрю" выпуск конфет "Чебурашка". Но они меня не слышали. Стали слышать что-то только тогда, когда в 1993 г. появился новый закон об авторских правах. Там шестой статьей предусмотрена защита интеллектуальной собственности и то, что необходимо согласовывать с автором использование его персонажей.
Я сначала пытался с "Красным Октябрем" договориться. Я сказал им: "Смотрите, вы выпускаете коробку конфет "Чебурашка", а мы в нее вложим напечатанную маленькую игру. Люди будут играть в эту игру всей семьей и есть ваши конфеты. Они говорят: "Ой как это гениально! Ой как здорово! " Но когда они поняли, что с каждой коробки надо платить деньги, у них произошло закорочение. Они не понимали, за что деньги, и отказывались платить. Я говорил: тогда перестаньте производить эти конфеты. Они говорили: у нас патент, а я объяснял им, что у меня авторское право. Они пытались доказать, что слово "Чебурашка" принадлежит не мне, что оно есть в словаре Даля, но я смог отстоять свое авторство, и они отказались от производства этих конфет. - В последнее время вы довольно успешно продаете свои торговые знаки. Самым громким в этом плане событием стал патентный договор о праве использования товарного знака "Простоквашино" с крупнейшим производителем молочных продуктов в Петербурге компанией "Петмол". Насколько мне известно, это не первый и не последний договор о продаже брэнда, принадлежащего ООО "Чебурашка".
- Действительно. Сейчас на торговый знак "Простоквашино" я имею договоры с финской Raisio. Ее маргарин "Простоквашино" должен вот-вот появиться. Мы подписали договор о намерениях с компанией "Молочный альянс". Она известна как производитель масла "Анкор", а теперь хочет выпускать масла под маркой "Простоквашино". Недавно подписан контракт на конфеты "Чебурашка" с подмосковной кондитерской фирмой "Рузанна". Издательство "Росмэн" по соглашению с нами будет выпускать игрушку Чебурашка.
Между прочим, толчок этому процессу дал "Петмол". Мы подписали договор с "Петмолом", и пошло-поехало. Это процесс лавинообразный. И сейчас он только начинается. Сейчас мы договариваемся с еще двумя петербургскими компаниями, назвать которые я пока не могу. Я всегда говорил, что патенты должны приносить гораздо большие прибыли, чем мои книги (хоть они и издаются миллионными тиражами) или наши телепередачи. - Вы в разных интервью подчеркивали, что сумма, которую "Петмол" заплатил за право пользоваться маркой "Простоквашино", невелика. В чем тогда заключается ваш интерес к этому соглашению? - Мне это дает первый русский договор и колоссальную популярность продукта (и моих товарных знаков). Я понял, что если "Петмол" сделает то, что планирует, то все прилавки будут завалены их молочными продуктами с героями моих книг. Кроме того, эта продукция получит очень хорошую рекламную поддержку. И впервые русские предприниматели увидят и поймут, что товар с фирменным знаком стоит дороже, чем без него. И что эта игра действительно стоит свеч. Даже если "Петмол" завалит своим товаром только Петербург, это уже очень хорошо. Но это большой завод, он продает продукцию во всем Северо-Западном регионе, в Москве. Тем компаниям, кто пришли к нам первыми, было легче. С другими желающими купить право на использование этих марок мы будем вести разговор более жесткий. Суммы договоров с Raisio и "Молочным альянсом" уже значительно превосходят петмоловский. - Сколько стоит договоренность с вами иностранным производителям? - Я не могу назвать эти цифры. Скажу только, что $50 000 - это цифра, с которой можно начинать отсчет. В этих процессах есть еще один важный для меня момент. Сейчас моих персонажей несанкционированно используют все кому не лень. Например, китайцы и белорусы шьют и огромными партиями продают игрушку Чебурашка. И мне самому с ними не справиться. Но когда выступает большая фирма "Росмэн" и говорит: вы наносите нам колоссальный убыток, - это совсем другое дело. Они смогут вытеснить пиратов. - Вы неоднократно говорили о том, что деньги нужны вам, чтобы купить "Союзмультфильм". Когда это может стать реальностью? - Это не совсем так. Покупать "Союзмультфильм" - это покупать труп. От того "Союзмультфильма", который был когда-то, ничего не осталось. В момент приватизации на "Союзмультфильме" был выбран директор, который приватизировал всю студию, всю коллекцию. Потом он создал второй "Союзмультфильм" - ООО "Союзмультфильм", создал большое количество дочерних организаций. И они теперь распоряжаются коллекцией. Правда, правительство на стороне государственного предприятия, но вернуть коллекцию им пока не удалось. - Но государственный "Союзмультфильм" умудряется заключать договоры на использование своих персонажей. Может, он все-таки является правообладателем хотя бы части мультфильмов? Например, такой договор заключен с Игорем Маркитантовым, владельцем петербургского холдинга "Ландринъ".
- Не является этот государственный "Союзмультфильм" правообладателем чего-нибудь стоящего. Они владеют, может, пятьюдесятью малоинтересными мультфильмами.
В основном все происходит по договоренности с авторами: нужны права на Винни-Пуха - они позвонили Хитруку, позвонили наследникам Заходера и с их согласия заключили договор. Позвонили Шварцману, позвонили Ярыкалову, другим художникам и договорились. Дали им проценты. Это просто копейки, поэтому меня там нет. - Каких средств потребует создание собственной студии и когда они могут у вас появиться? - Для того чтобы запустить первый фильм, достаточно $1 млн. Хотя студия стоит $5 млн. - На какие образцы будет ориентироваться ваша студия - хотите ли вы создать нечто похожее на "Союзмультфильм" в его лучшие времена, или образцом для вас являются западные студии, та же диснеевская? - Моя студия должна работать, как нормальная западная фирма. Я скажу режиссерам: вы все у меня будете пахать, все будете работать на меня. Мы берем деньги из банка и делаем с вами парочку фильмов, которые будут продаваться на рынке. Или опускайтесь, нищайте. Других вариантов нет.
Первым делом мы спросим всех торгующих фильмами людей, что сейчас наиболее продаваемо. Какие герои могут стать популярными, чтобы потом можно было выпускать значки с их изображениями, игрушки, шоколадные яйца с сюрпризами, футболки...
- Когда вы планируете запустить первый фильм на своей студии? - Я в этой жизни сказал все, что мог. И я уже никуда не рвусь, не тороплюсь. Появятся деньги - они пойдут на студию. Но сейчас подняли такую волну уважения к патентам и ко мне, что продажа товарных знаков должна значительно увеличить мой доход. Я думаю, что через год я должен иметь $1 млн и открыть студию.