Не всякий нонконформист истории ценен
На вернисаже художник Владислав Зубарев громко и пылко вещал собравшимся журналистам о великой миссии искусства противостоять внешнему аду. Когда в музее не окажется ни самого Зубарева, ни многочисленных камер, он все равно будет звучать громко: его больших, темпераментно залитых густыми потоками краски полотен с библейскими названиями здесь больше всех – два десятка. Это, наконец, его бенефис – ни одной выставки нонконформистов, где работам художника Зубарева было отведено столько места, еще не было.
Хоть как-то противостоять его давлению могут только работы основателя “лианозовской школы”, ее теоретика и наставника Элия Белютина. Они тоже большие и яркие. Что же касается картин, высоко ценимых музеями, арт-рынком и общественным мнением художников “другого искусства” – Дмитрия Плавинского, Владимира Немухина, Эрнста Неизвестного, Лидии Мастерковой, Владимира Янкилевского, Эдуарда Штейнберга, то их на выставке немного. По одной-две-три от каждой звезды советского андеграунда.
Есть среди них красивые, как два тонких “Натюрморта с нотами” Плавинского, где основа из страниц нотных изданий покрыта нежными волнами краски, как будто воспроизводящими мелодию. Есть странное неприятное напряжение в коллаже Немухина “Мертвая рыба” и такое же отталкивающее, тревожащее обаяние в его “Первом снеге”.
Другие известные художники представлены работами характерными, но проходными. Произведения корифеев нонконформизма – периферия выставки, составленной из работ, находящихся в частных коллекциях и собранных для показа в Историческом музее галереей “Коносьер”. В центре же – художники, своей доли постсоветской славы не получившие. Некоторые заслуженно, на картины других стоит обратить внимание. Например, на декоративные композиции с иероглифами Святослава Чернобая или осмысленные картины Клары Голицыной.
Куратор выставки Наталья Перевезенцева долго рассказывала журналистам о том, как арт-рынок возвращает отечественному искусству художников-нонконформистов, которых в советское время государственные музеи по понятным идеологическим причинам не замечали и не покупали. Действительно, многие очень важные и сильные работы художников “второго авангарда” находятся в частных собраниях. Их владельцы активно сотрудничают с музеями, показывают свои коллекции на выставках, тем самым утверждая место художников в культуре и в истории отечественного искусства, актуализируя их творчество. Это нормальная практика и верная тактика.
Но стоит ли напоминать, что рынок – всегда конкуренция. При всей непредсказуемости сегодняшнего повышенного спроса на произведения искусства не каждого художника можно на арт-рынке продвинуть. Как сказал Илья Кабаков, в будущее возьмут не всех. Так что сейчас совсем не удивителен факт, что нонконформистов показывают на Красной площади – это не главное для них место. Важно, каких именно, какого качества работы, из чьих коллекций, в каком музее. Не думаю, что такая выставка, как в Историческом, могла бы открыться, например, в Третьяковской галерее – для нее качества как раз бы и не хватило.
С другой стороны, музей на Красной площади не художественный и может позволить выставить нонконформистов как участников важных исторических событий. Но и при таком взгляде картины должны быть сильнее.