Выставка Надежды Удальцовой и Александра Древина: Союз обреченных

О том, как любила мужа Надежда Удальцова, свидетельствуют ее слова, воспроизведенные на стенах галереи «Проун». Но ее живопись – напряженная и тяжелая, не счастливой женщины. Его слов о любви к ней на выставке нет, а в портретах жены Александра Древина не сыскать ничего нежного, указывающего на любовь. Пожалуй, только его рисунки собаки кажутся безмятежно спокойными. Даже сына Древин писал, словно заговаривал, – ребенок не открыт миру, как положено вступающему в жизнь, а замкнут, окутан краской, словно защитной пеленой. Даже няне сына, молодой еще женщине, похоже, грозит какая-то злая сила.

По семейным фотографиям ничего плохого о семье не скажешь: милая пара с чудесным мальчиком, уверенные в себе художники на своем рабочем месте – у мольберта, позже – дама с благородными сединами на вернисаже. Она не считала себя вдовой и, как рассказывают, двадцать лет каждый день ждала возвращения мужа, арестованного в 1938 г. и вскоре расстрелянного.

Эта выставка Удальцовой и Древина – художественно-биографическая. Здесь о семейной жизни пионеров русского авангарда, преподававших во Вхутемасе новое пролетарское искусство, а потом вынужденно изменивших своим художественным идеалам, рассказывают их семейные портреты и автопортреты, живописные постановочные и беглые зарисовки карандашом.

Сначала кажется, что именно безыскусные наброски, не предназначенные для публичного показа, вызывают ощущение неловкости, подглядывания за чужой домашней жизнью. Но и все без исключения живописные работы – если и не мрачные, то безрадостные и так откровенно транслируют напряжение и безысходность, что непонятно, как можно было жить в таком перманентном ощущении надвигающегося ужаса.

Особенно тяжелы автопортреты Удальцовой, не считая, конечно, дореволюционных парижских упражнений в кубизме. Оплывшее лицо, опущенные плечи, прикрытые глаза – чем позже она себя писала, тем удрученней выглядела. Удальцова на автопортретах, в отличие от реальной, кажется, знала, что муж никогда не вернется и впереди нет света.

Выставок Древина и Удальцовой в последние годы было несколько. Почти все они, как и нынешняя в «Проуне», показывали живопись в тесной связи с трагической биографией художников. Но и девятилетней давности персональная выставка Александра Древина в Третьяковке, состоявшая в основном из поздних пейзажей, была насыщена все тем же – личной трагедией художника, вынужденного творчески приспосабливаться к требованиям власти, горем человека, знающего, что он не в силах сберечь своих близких.

«Семейный портрет» Александра Древина 1938 г. – кульминация выставки – видится сегодня символическим: жена и сын за обеденным столом с вином и цветами, он сам на втором плане с мольбертом, отражается в зеркале и смотрит на них со стороны, из другого мира.