Божественные итальянцы

Из Бергамо нам привезли 58 картин XV-XVI веков. Время написания, место хранения и количество произведений вполне достаточно любителям искусства, чтобы выстроиться в очередь ко входу в Пушкинский музей. Хорошо, что погода на время выставки должна быть теплая и хотя бы гардероб не будет тормозить движения зрителей, привлеченных именами великих художников, прежде всего, легко предположить, Боттичелли.

На выставке один из самых популярных живописцев Ренессанса представлен тремя вещами. Многофигурная сцена из жизни святой Виргинии написана легко и элегантно. Довольно странным видится «Благословляющий Спаситель»: в терновом венце и со стигматами на благословляющей руке, но с характерными для Боттичеллиевых мадонн впалыми скулами, пухлыми веками и капризными губами. Но главное - очень известный, часто воспроизводимый «Портрет Джулиано де Медичи», изображающий чернокудрого и остроносого, во цвете лет убитого красавца (так о нем отзывались современники). Похожий, но более многозначительный (там Джулиано написан на фоне открытой двери, а в углу картины на сухой ветке сидит голубь - пояснение, что модель мертва) портрет хранится в вашингтонской Национальной галерее, а на этикетке привезенного к нам из Академии Каррара написано: «Сандро Боттичелли и мастерская. 1478-1480», в интернете и книгах мастерская не упоминается, и даты бывают другими.

Символом выставки стала нежнейшая «Мадонна с младенцем (Мадонна ди Альцано)» Джованни Беллини - простоватая девушка с ребенком на фоне гармоничного пейзажа. Но написанная на десять лет раньше тем же автором и на тот же сюжет висящая рядом картина кажется даже более притягательной. Мадонна здесь изображена с тонкой линией очерченным нимбом, она не по-земному отрешенная, печальная и надмирная. Поскольку выставка, по словам Джованни Валагусса, директора Академии Каррара, имеет и просветительскую цель - показать развитие ренессансной живописи, то две мадонны Беллини как раз демонстрируют постепенное очеловечивание итальянской живописи. Она еще остается божественной, но не по причине трепетного благочестия, а по мастерству живописцев. Но это не значит, что становится лучше или хуже, многим больше нравятся как раз примитивы.

Одна из самых ранних работ на выставке - апостолы Петр и Павел Маэстро деи Картеллини. У одного Христова ученика в руках настоящий металлический меч, у другого - бутафорские ключи, и лица какие-то смущенные, почти робкие. Позже и великие так трогательно не писали.

Пожалуй, познавательное значение выставки не в демонстрации эстетических изменений итальянской живописи от века до века, для этого и материала мало, и разница тут не только во времени, но и в географии - чуть ли не в каждом итальянском городе шестьсот лет назад были свои художники-лидеры, устанавливающие собственные эстетические идеалы. Лоренцо Лотто, считается, покинул Венецию непризнанным и отправился на поиски заказчиков, потому что, хоть и был учеником Тициана, писал жестче. Он представлен на выставке четырьмя большими картинами, его нарядное маэстрийное «Мистическое обручение св. Екатерины» привозили в Пушкинский полтора года назад, так что поклонники могут полюбоваться на красоту еще раз.

Главным же героем выставки можно считать великолепного портретиста, уроженца провинции Бергамо Джованни Баттиста Морони. Портрет молодого человека (на картине отмечено, что ему двадцать девять лет), портрет девочки из рода Редетти, парные парадные портреты супругов Спини и особенно изображение старика с книгой - это уже не только итальянский Ренессанс на излете, а вся европейская живопись шестнадцатого и следующего века.

До 27 июля