Новый порядок банкротства юридических лиц позволяет банкам инициировать процесс в отношении заемщиков без предварительного обращения в суд с исками о взыскании долга. Это отвечает интересам банков, поскольку ускорит процедуру, упростит возврат денег и приведет к концентрации производственных активов у крупных финансовых групп. Поправки появились на фоне экономических проблем, что бывало уже не раз: по изменениям в законе о банкротстве можно проследить историю кризисов в российской экономике начиная с 1992 г.
Поправки в закон о банкротстве были внесены законом от 29.12.2014 № 482-ФЗ (вступил в силу месяц спустя) – тем самым, который запустил банкротство граждан. Поправки, касающиеся юрлиц, были внесены в него в последний момент и остались почти незамеченными. Намерение прибегнуть к новой процедуре, в частности, выразил Сбербанк в отношении авиакомпании «ВИМ-авиа». Основных изменений, касающихся юрлиц, три:
1) пороговая сумма долга, при которой можно инициировать банкротство, возросла со 100 000 до 300 000 руб.;
2) во внимание принимается совокупный размер требований, включая финансовые санкции;
3) для обращения в арбитражный суд банку-кредитору не требуется решение суда о взыскании долга – подать иск можно «с даты возникновения у должника признаков банкротства».
Повышение пороговой суммы существенным изменением не является: она осталась очень низкой. Это во время кризиса может привести к росту количества банкротств. Ему будет способствовать и упрощение порядка обращения банков-кредиторов в суд. По сути, произведен возврат к процедуре банкротства образца 1998 г., когда для его инициирования не требовалось решения суда о взыскании долга. Только тогда правом обращения в суд с иском о банкротстве обладали все кредиторы, а теперь только банки.
Закон о банкротстве 1998 г., принятый перед кризисом, получил широкую известность как рейдерский. Он стал инструментом передела собственности – часто недобросовестным путем и с существенным занижением стоимости активов. Целью инициаторов дел о банкротстве было назначение в организацию-должника подконтрольного управляющего, который передавал активы «своим» лицам по низкой цене. Основной удар пришелся на ГУПы, включая градообразующие, часто экономически неэффективные, но с привлекательными объектами недвижимости на балансе. В результате за 2000–2002 гг. количество заявлений о банкротстве увеличилось с 25 000 до 106 000).
Недобросовестное использование института банкротства потребовало принятия в конце 2002 г. нового закона о банкротстве. Он существенно ужесточил процедуру обращения в суд: кредитор должен был сначала получить решение суда по иску о взыскании долга, предъявить его к исполнению, месяц ждать результатов работы судебных приставов и только потом мог инициировать банкротство. Статистика дел о банкротстве резко изменилась: в 2003 г. в суды поступило в 7,5 раза меньше заявлений, чем в 2002 г. (всего 14 000). Но суды еще долго занимались старыми делами: в 2003 г. около 50 000 дел о банкротстве завершилось ликвидацией должника, вдвое больше оставалось в производстве.
В кризис 2008–2009 гг. процедура возбуждения дел о банкротстве снова упростилась: кредитору было достаточно получить решение суда о взыскании долга, но не требовалось предъявлять его к исполнению. Эта поправка была внесена в пакете антикризисных мер под занавес 2008 г. Но процедура оставалась не очень востребованной банками: заявлений о банкротстве было заметно меньше, чем десятилетием ранее, и даже в 2009–2010 гг. их число не превышало 41 000 в год. Обращаться в суд с исками о взыскании задолженности крупнейшие банки начали в сентябре 2008 г., а год спустя требования к заемщикам превысили 90 млрд руб.
Возможность подавать заявления о банкротстве должников, минуя стадию исполнения решения о взыскании долга, использовали малоизвестные кредиторы крупных компаний, пытавшиеся быстрее получить деньги. Так, в 2010–2011 гг. в Арбитражный суд Москвы неоднократно поступали заявления кредиторов о банкротстве Mirax Group и компания, для которой дело о банкротстве было нежелательно, расплачивалась с ними в приоритетном порядке. В июне 2011 г. тот же суд зарегистрировал заявление Уральского асбестового ГОКа о признании несостоятельным ОАО «РЖД». Процесс, конечно же, не пошел.
Теперь пал последний бастион, затруднявший процесс банкротства должника: можно идти с иском без судебного решения о взыскании долга. Но только банкам. Это должно не допустить масштабного черного передела собственности, когда дело о банкротстве возбуждает неведомая должнику фирма-однодневка или офшорная компания. Выступать придется «с открытым забралом»: кредитная организация должна иметь регистрацию, лицензию, контролироваться ЦБ и за 15 дней заявить о намерении начать против должника процесс банкротства.
Банки становятся привилегированными кредиторами и могут выбирать, взыскивать долги обычным путем или через банкротство заемщика. Оценивать совокупный размер требований к должнику, включая неустойки, пени, штрафы, смогут сами банки. Именно они будут определять, кого из должников банкротить, и влиять на масштабы банкротств в стране. Новые правила приняты в интересах банков и финансово-промышленных групп (ФПГ). Банковская система получила дополнительные рычаги для взыскания долгов и поддержания ликвидности, а крупные ФПГ – для участия в переделе собственности. Масштаб перераспределения активов может оказаться весьма значительным. Разница с рейдерским периодом будет лишь в том, что инициатору банкротства придется с самого начала назвать свое имя.
Авторы – партнер и руководитель аналитической службы юрфирмы «Инфралекс»