Парадокс российской политики

Почему во власти есть только чиновники

Российская политика страдает явным противоречием: напористая, целеустремленная и даже в чем-то агрессивная внешняя политика соседствует с нерешительной, лишенной стержня и развития политикой в других направлениях, особенно экономическом.

Внешняя политика в ее нынешнем изводе возникла как ответ на реакцию Запада на мюнхенскую речь российского президента. Краткое содержание этой речи, обращенной к лидерам западного мира, можно представить в одном предложении: мы вас любим – почему вы не хотите ответить нам взаимностью? Но после евромайдана на Украине стало окончательно ясно, что взаимности точно нет, а есть стремление загнать Россию в предусмотренный для нее политический угол. Запад продолжил политику сдерживания России, проводимую им после Второй мировой войны против СССР, несмотря на отказ России от коммунизма. В ответ Россия показала, что не только Запад может создавать ей проблемы. Она может отвечать тем же – от Украины до Сирии, Ливии и Венесуэлы, причем в сопровождении демонстративного развития систем вооружения (пусть и основанных на еще советских достижениях).

Но такая линия имеет смысл и возможна в течение длительного времени, только если страна экономически не зависима от своих внешнеполитических оппонентов и способна к динамичному развитию. Потому что, во-первых, если вам завтра перекроют доступ к чему-то жизненно важному, то будет не до Венесуэлы, во-вторых, самые лучшие системы вооружения стареют, а новые требуют такой же новой наукоемкой экономики. И главное: в современном мире убедить людей жертвовать чем-то во имя внешних побед можно, только обеспечив им благополучие на самом современном уровне. В ускоренном развитии Россия нуждается, наконец, просто потому, что оно является условием ее существования. Это, к слову, понимали большевики-коммунисты, как к ним ни относись, с их лозунгом «догнать и перегнать». Когда они отказались от этой идеи, Советский Союз и рухнул.

Цели перед любой страной ставит и реализует находящаяся у власти бюрократия. А она, как говорится, «две большие разницы».

Западная бюрократия делится на два слоя. Основная масса – это обычные чиновники, исполнители воли начальства. Верхний слой – политики, люди, выдвинувшиеся на вершину власти благодаря победе своих партий на выборах. Они доказывают избирателям преимущества своего взгляда на развитие страны. А чиновники должны выполнять их политическую волю, не согласен – увольняйся.

Бюрократы-политики стремятся реализовать свои замыслы, так как хотят выиграть следующие выборы. Им нужно показать, что их обещания не были пустыми, что они действительно ведут к каким-то позитивным изменениям. И это служит мотором развития – и политического, и экономического.

Советское чиновничество, особенно его высший слой, до брежневских времен было в значительной мере идеологически индоктринированно. Люди, стоявшие во главе страны, хотели доказать, что их идеология верна и служит развитию. И что с помощью в том числе этой идеологии можно будет «догнать и перегнать» весь мир. И в этом смысле они были политиками, которые борются на всемирных выборах идеологий. В настоящее время мы это наблюдаем в Китае.

Индоктринация бюрократии в СССР к концу советской власти практически полностью исчезла, и это стало одной из причин и торможения, и краха Советского Союза. Исчезли мотивы что-то доказывать. Демократии и раньше не было, а идеология рассыпалась. Чиновники стали просто бюрократами с присущим большинству этого слоя безразличием к содержанию своей деятельности.

Современная российская бюрократия унаследовала эти черты. У нас фактически есть лишь один политик в стране. Остальные – чистые исполнители. Мы выпали из советской системы с ее идеологической индоктринацией и не попали в западную систему с ее политическими механизмами.

А это значит, что в стране нет «мотора развития». Чиновники как социальный слой не способны быть таким мотором, потому что они просто исполнители. Хотя это не означает, что не могут быть отдельные исключения.

Кто в России может стать таким мотором? Что должно произойти, чтобы заставить какую-то группу элиты заинтересоваться проектом модернизации, а не просто исполнением указов? Идеология не просматривается, а чтобы заработала демократия в ее развитом, западном виде, нужны многие годы.

Проблема еще и в том, что у нас в общественном пространстве пока нет не только идеологии, но и идей, как запустить мотор развития, на которые могла бы опереться элита и чем могли бы заинтересоваться энтузиасты. Ни у власти, ни у оппозиции. И системной, и несистемной. Даже в форме каких-то лозунгов. Не видно сил, способных убедить и заставить вертеться всех остальных не под давлением обстоятельств, а во имя озвученных и воспринятых обществом целей. А если этого не произойдет, то возвращение в политический угол, предусмотренный для нас Западом, станет неизбежным.