Запугать и разорить

6 июля Второй Западный окружной военный суд приговорил псковского журналиста Светлану Прокопьеву за оправдание терроризма к штрафу в 500 000 руб. Разорительная для Пскова сумма выглядит по нынешним временам почти оправданием по сравнению с шестью годами колонии и четырьмя – запрета на профессию, затребованными для Прокопьевой обвинением. И само «псковское дело» отдает абсурдом, а то, что прокуратура потребовала реальный срок для Прокопьевой 3 июля, в день рождения Франца Кафки, только подчеркивает это.

Прокопьева в ноябре 2018 г. написала колонку о возможных мотивах самоподрыва 17-летнего анархиста Михаила Жлобицкого 31 октября 2018 г. в здании архангельского управления ФСБ (при этом были ранены три сотрудника). Объяснение теракта политической ситуацией и невозможностью публично высказать свой протест без риска для собственной свободы и здоровья неубедительно и неуместно, но попытка понять не равна оправданию. Тем не менее Роскомнадзор оштрафовал СМИ, опубликовавшие статью Прокопьевой, а в феврале 2019 г. против нее возбудили уголовное дело.

До 2008 г. обвиняемые в терроризме могли надеяться на беспристрастный суд, подав ходатайство о рассмотрении дела присяжными. Затем эти дела передали военным судам, объяснив такое решение стремлением избежать давления на присяжных. Однако передавать военным судам рассмотрение дела о публично высказанном мнении – это явный перебор, такого в России не было даже во время революции 1905–1907 гг. 

Дальше оно развивалось по сложившимся в последние годы законам жанра: небесспорная экспертиза, разумеется нашедшая признаки оправдания терроризма, и быстрый ход процесса. После приговоров за репосты в соцсетях и введения штрафов за оскорбление власти затребованные гособвинителем шесть лет не удивили. В истории «Ведомостей» был случай, отчасти напоминающий «псковское дело»: в апреле 2010 г. Майя Кучерская в колонке на полосе «Мнения» размышляла о причинах, толкнувших смертниц на теракт в московском метро в марте 2010 г. Тогда Роскомнадзор вынес предупреждение «Ведомостям». 

Уголовное преследование и сумма штрафа Прокопьевой показывают, как за прошедшие 10 лет выросла цена свободного высказывания и насколько более обидчивыми и нервными стали силовики и бюрократия. Разорительный штраф, как и ранее запрошенный срок, – такой же недвусмысленный намек региональных силовиков журналистам: «Полегче!»