Развитие цензуры в режиме онлайн
В общественной и культурной сфере карьерным лифтом становится защита неопределенно понимаемой морали
Как и в экономике, в общественной и культурной сфере усиление роли администраторов и силовых служб угнетает какую-либо самостоятельную жизнь, приводит к цензуре и самоцензуре.
В среду, за день до премьеры, снят с проката в России голливудский фильм «Номер 44» о советском разведчике, расследующем массовое убийство детей. Прокатчик «Централ партнершип» и Минкультуры пришли к выводу, что показывать такой фильм накануне 70-летия Победы недопустимо.
Во вторник мэрия Оренбурга после специального совещания рекомендовала приостановить работу школы-студии танцев «Кредо». Размещенный в интернете видеоролик, в котором группа девушек в черно-оранжевых полосатых купальниках исполняет номер «Пчелки и Винни-Пух», вызвал нездоровое внимание СМИ, Следственного комитета (СК) и прокуратуры. СК усмотрел признаки состава преступления по статьям «халатность» и «развратные действия». Прокуратура намерена проверить деятельность не только школы танцев, но и всех кружков во дворце культуры «Молодежный». Бдительная общественность просит Генпрокуратуру проверить школы танцев по всей стране.
После скандала с запретом постановки «Тангейзера» в Новосибирске из-за оскорбленных чувств верующих не чувствует себя спокойно ни один театр. Группа актеров Псковского драматического театра написала министру культуры жалобу на спектакль «Банщик», в котором они заняты: мол, присутствует нецензурная брань и голые женщины. Премьера спектакля перенесена. Напротив, в Ижевске Удмуртская епархия РПЦ сняла претензии к спектаклю Русского драматического театра по мотивам повести Пушкина «Метель» (ранее жалобу на постановку в местное министерство культуры написал один из священников). Вероятно, норма в деле защиты чувств от творчества еще не установилась, но это вопрос времени.
В Екатеринбурге не только отменили фотовыставку «Триумф и трагедия: союзники во Второй мировой войне», объяснив это срочным ремонтом музея «Дом Метенкова». Журналистка «Областной газеты», написавшая о закрытии и намекнувшая на роль ФСБ в отмене выставки, лишилась работы. Редакция газеты «Новая Бурятия» вручную вырезала из 50 000-ного тиража собственную статью о бурятском танкисте, участвовавшем в боях под Дебальцевом (ранее с ним сделала интервью «Новая газета»).
Все это совершенно логично.
Размножив законодательные запреты общественной активности из соображений «как бы чего не вышло», власть создала новую отрасль для правоприменителей. Теперь они пополняют отчетность, не отрываясь от компьютера, – вот она, защита религиозных чувств, государственного строя и детства.
Культурная сфера требует бюджетных расходов: как только власть постулирует существование правильной и неправильной культуры, начинается борьба недообеспеченных бюджетом сторонников правильной культуры (т. е. в данный конкретный момент административно одобряемой) с неправильной. За неправильную вовсе могут закрыть. То же самое в журналистике – в регионах осталось немного независимых СМИ.
Идеологическая конструкция войны с врагом все время расширяет сама себя в символическом поле: защищая «правильные» символы, активист зарабатывает символический капитал. Сейчас уже даже не защита веры становится карьерным лифтом, а защита неопределенно понимаемой морали.
Население и профессионалы запугиваются, поле свободной деятельности сужается. Лояльность вместо компетентности приводит к падению интеллектуального уровня администраторов, запреты становятся все глупее. Министр культуры, впрочем, уверен, что пора «наконец поставить точку в череде бесконечных шизофренических рефлексий о самих себе». Действительно, давно пора объявить любую рефлексию больной, вредной или выгодной врагу. Раззудись, плечо.