Критерий комфорта Эльвиры Набиуллиной

Скопить $500 млрд резервов – такую задачу поставил перед собой Центробанк. «Опыт последнего времени заставил нас несколько переосмыслить представления о комфортном уровне достаточности резервов», – объявила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, повергнув валютный рынок в шок. Курс рубля тут же ускорил падение – против него играет сам ЦБ! В день объявления нового таргета он потерял 2 руб., на следующий день – еще 1 руб. Разъяснения Набиуллиной, что это план на несколько лет, а об отказе от политики таргетирования инфляции речи не идет, мало помогли.

ЦБ повторил декабрьскую ошибку, опять провалив коммуникацию с рынком. Тогда в критической ситуации регулятор не вмешивался в биржевые торги, ограничившись повышением ключевой ставки. Можно спорить, верны ли были его действия, но они точно не были поняты, что кратно усилило панику. ЦБ потом пытался объяснять, что даже в экстремальных условиях придерживается политики таргетирования инфляции, а турбулентность на рынке пройдет. Так и вышло, и курс рубля стал укрепляться, «возвращаясь к фундаментально обоснованным уровням». Может, история повторяется и рынок волнуется зря? Скорее, рынок сделал из слов Набиуллиной правильный вывод.

Нынешний размер резервов – около $360 млрд – примерно вдвое превышает уровень, достаточный по строгим международным критериям (в сравнении с импортом, с долгом, с денежной массой). Но «специфика России» заставляет Набиуллину вводить новый критерий – «комфортный» уровень резервов должен покрывать отток капитала за 2–3 года. Попробуем применить критерий «комфорта Набиуллиной». Чистый отток капитала в прошлом году, по данным ЦБ, составил $128 млрд, прогноз на этот год – около $100 млрд, далее – $40–60 млрд в год. Даже исходя из прошлогоднего максимума имеющиеся резервы покрывают отток почти за три года. За два года (с пика августа 2008-го по март 2009 г. и с января 2014-го по май 2015 г.), вобравших в себя глобальный финансовый кризис, санкции, закрытые внешние рынки, два обвала цен на нефть, перемены во внутренней политике и многое другое, что вызывает бегство капитала, резервы уменьшились в общей сложности на $362 млрд ($222 млрд в 2008–2009 гг. и $140 млрд в 2014–2015 гг.) – примерно столько у России сейчас.

Имеющиеся резервы вполне «комфортны». Что получается? Либо ЦБ что-то знает и готовится к 2018 г. иметь «сверхкомфортный» уровень резервов, либо дело в том, что кому-то в ЦБ (или выше?) просто нравится круглая цифра, или в том, что подумал рынок: ЦБ хочет опустить курс рубля, но без паники. ЦБ начал скупку валюты для пополнения резервов в середине мая, когда курс доллара упал ниже 50 руб. Руководители Минфина настойчиво говорили о том, что рубль достиг пика. Антон Силуанов давно подсчитал, что каждый лишний рубль в курсе доллара приносит бюджету 90 млрд руб.

Что ж, паники ЦБ удалось избежать. И много чего еще: сомнений в том, куда будет двигаться рубль; роста инвестиций – кто ж будет делать их в слабеющей валюте, а внешние рынки закрыты; шансов на сколько-нибудь существенный экономический рост – без инвестиций это невозможно; ну и политики таргетирования инфляции: с таргетом по резервам ее не бывает.