Подозрительные лица

Во вторник в Москве прошел митинг против антитеррористического пакета Яровой, организованный Обществом защиты интернета. Митинги и акции прошли в Новосибирске, Екатеринбурге, Уфе, Кургане, Казани, Волгограде и Санкт-Петербурге. Против закона выступило большинство представителей интернет-индустрии, крупнейшие интернет-компании (Mail.ru и «Яндекс»), его раскритиковали операторы «большой тройки», рабочая группа при правительстве и министр связи Николай Никифоров. На сайте Сhange.org против закона подписалось более 600 000 человек, на сайте РОИ – более 96 000 (для рассмотрения экспертной группой необходимы подписи 100 000 человек).

Представители отрасли отмечали нереализуемость многих положений пакета. Президент поручил правительству и ФСБ разработать подзаконные акты, обязав ведомства отчитаться о результатах. Из двух поручений к ФСБ (установить порядок сертификации средств шифрования в интернете и способ передачи ключей шифрования) к установленному сроку ведомство отчиталось только по первому (оказалось, что сертификация не потребуется); второе интернет-эксперты считают невыполнимым. Никифоров, в свою очередь, отметил, что в России пока не производится оборудование, необходимое для предписанного законом хранения данных.

Митинг против «пакета Яровой»

По данным «Левада-центра», большинство тех, кто слышал об этом законе (таких всего 38%), высказываются за его отмену (41% против 33%). А вот по данным фонда «Общественное мнение» (ФОМ), «каждую из поправок, предложенных в пакете Яровой, поддерживает более половины населения». ФОМ расспрашивал об отношении к положениям закона не тех, кто о нем слышал (те же 38%), а всех.

И это отношение не к пакету Яровой, которым интересуются те, кого беспокоит ограничение свобод, а к антитеррористическим тезисам как таковым. Понижение возраста уголовной ответственности, введение уголовного наказания за высказывания в соцсетях и т. д. ради борьбы с терроризмом считают целесообразным большинство россиян.

Социологи давно отмечают кризис доверия россиян к «абстрактному другому» (т. е. к другим гражданам вообще) и институтам, в том числе к государству, при высоком уровне доверия межличностного (т. е. к родственникам и знакомым). В этих условиях государство, само по себе подозрительное, оказывается хорошим инструментом ограничения подозрительного другого. Эта логика работает тем лучше, чем успешнее обществу продаются угрозы (майдана, терроризма, экстремизма).

Антитеррористические ограничения, о которых спрашивают социологи, представляются гражданам чем-то касающимся не их лично, а как раз подозрительных других. Характерно, что выше всего из положений пакета в опросе ФОМа – поддержка ограничений на деятельность «незарегистрированных» религиозных организаций и обязанности почты досматривать посылки, а ниже всего – обязанности операторов записывать и хранить телефонные разговоры и sms. Телефоном пользуются все, посылки сегодня – это интернет-торговля (для продвинутых), ну а миссионеры же не православные, значит, чужие.