Партия третьего срока Си

После пленума начнется обратный отсчет до самого важного события в жизни партии – проходящего раз в пять лет съезда. На XIX съезде, намеченном на осень 2017 г., из семи членов постоянного комитета политбюро, своеобразного совета директоров China Inc. (организация признана нежелательной на территории РФ), пятеро должны уйти на покой. Двое остающихся – это председатель КНР Си Цзиньпин (он же генсек ЦК КПК) и премьер госсовета Ли Кэцян. Этот тандем будет стоять у руля еще одну пятилетку. Одновременно в совете директоров должны появиться двое руководителей, родившихся в 1960-е гг., именно они станут ядром шестого поколения, которое будет в 2022–2032 гг. вести Китай к позиции мирового лидера. В рамках действующей системы имена новых лидеров несложно угадать – это два самых молодых члена политбюро, Ху Чуньхуа и Сунь Чжэнцай. Первый руководит 107-миллионной провинцией Гуандун, второй управляет крупнейшим мегаполисом мира, 30-миллионным Чунцином. Через год на съезде они должны поделить между собой посты вице-председателя КНР и первого вице-премьера и начать цикл подготовки к работе на высших должностях. Проблема схемы в том, что Си Цзиньпин не видит их своими преемниками.

На фоне сбоев, которые демонстрирует политическая система США, механизм передачи власти в другой сверхдержаве нашего времени, Китае, кажется образцом рациональности. Сконструированная Дэн Сяопином в 1980-е гг. система работает как часы, приводя к власти поколения лидеров, управляющих страной коллективно и меняющихся раз в 10 лет. Именно поэтому сейчас, когда заведенный цикл обновления власти приближается к середине, политический процесс у гигантского соседа почти не привлекает внимания в России. Между тем пленум ЦК Компартии Китая (КПК), который пройдет в Пекине 24–27 октября, может стать предвестником трансформации сложившейся модели передачи власти.

Из чего это следует? Хотя процесс выдвижения новых лидеров в КПК непрозрачен, а результат определяют закулисные договоренности, приметы грядущего восхождения можно отследить. Так, о будущих лидерах начинают тепло высказываться СМИ, а действующее руководство все чаще заезжает в подведомственные восходящим звездам регионы и хвалит их работу. Ничего этого сейчас нет. В частных разговорах партийные инсайдеры оценивают шансы Ху Чуньхуа и Сунь Чжэнцая попасть на вершину партийной пирамиды как близкие к нулю. Если Си Цзиньпин и правда не намерен делать ни одного из них преемником, это означает, что он решил задержаться у власти на более долгий срок, чем сейчас предписано правилами.

У Си есть веские причины задуматься о пересмотре правил игры. Механизм, созданный Дэн Сяопином, уберег Китай от участи многих авторитарных государств – получить во главе страны стареющего и теряющего связь с реальностью диктатора. Однако коллективная система принятия решений и гарантии личной безопасности для всех бывших и действующих членов совета директоров (а также неприкосновенность их семей и активов) стали тормозом на пути реформ. Пока пирог богатства рос, на это можно было не обращать внимания. Си Цзиньпину досталась ситуация, когда продолжать в том же духе еще можно, но отсутствие реформ может обернуться для страны потрясениями в будущем.

Лидер Китая это хорошо понимает. В 2013 г. пленум ЦК принял пакет структурных реформ. Их суть – повышение роли рынка и превращение государства из вороватого собственника в эффективного регулятора. Но за прошедшие три года план так и остался на бумаге. Виной пассивное сопротивление партии, которая извлекала выгоду из нынешней системы. А развернутая Си кампания по борьбе с коррупцией, призванная сломить сопротивление оппозиции, пока привела лишь к параличу госаппарата. Завершить реформы до конца отведенной ему десятилетки Си Цзиньпин не сможет: он планировал закончить их к 2020 г., но уже потерял три года. В результате Си нужно придумать способ, как сохранить влияние на курс страны после 2022 г.

У Си есть несколько вариантов действий. Не назначая двух преемников на съезде в 2017 г., он может сформировать постоянный комитет политбюро из своих сверстников и ближайших союзников. Тогда в 2017–2022 гг. Китай будет жить без преемников, а на ХХ съезде в 2022 г. Си сможет либо пойти на третий срок, запланировав смену власти в 2027 г., либо назначить лояльного преемника в 2022 г., но тогда этот преемник не будет обладать обязательным опытом работы в семиместном постоянном комитете политбюро. Другой вариант – вообще упразднить формат совета директоров. Сохранив лишь 25-местное политбюро, Си Цзиньпин сможет ввести туда сразу несколько молодых кандидатов в преемники и начать их тестировать, а заодно укрепить свою власть, демонтировав систему коллективного руководства. Наконец, Си может уйти с церемониального поста председателя КНР в 2022 г., но оставить себе пост генсека КПК, а также позицию председателя Центрального военного совета. Прецеденты есть: Цзян Цзэминь, передавая в 2002–2003 гг. верховные посты, на три года сохранил контроль над силовиками.

Впрочем, как бы Си ни убеждал элиты, что дополнительное время у руля нужно ему для спасения страны и партии, поддержка однопартийцев ему не гарантирована. Авторитарные замашки Си и его отход от принципов коллективного руководства не нравятся многим. Кроме того, многие группы интересов пострадают, если генсек и правда преуспеет в демонтаже госкапитализма. А значит, чтобы реализовать свою повестку, Си будет вынужден и дальше ломать партию через колено.

Игра, которую затевает Си Цзиньпин, очень рискованна, в том числе для него лично – недаром генсек уже дважды поменял руководство своей охраны. Еще больше рисков она таит для системы. Пытаясь спасти ее, Си рискует разрушить тот хрупкий баланс в элитах, который делал китайский случай столь уникальным среди однопартийных режимов. Впрочем, это та цена, которую страна будет вынуждена заплатить за бесконечное откладывание нужных преобразований, а элита – за ощущение того, что жить по-новому можно начать и завтра.

Автор – руководитель программы «Россия в АТР» Московского центра Карнеги