Готова ли российская IT-инфраструктура к цифровому рублю

Руководитель департамента корпоративных финансов и корпоративного управления Финансового университета при правительстве РФ

Электронные платежи уже стали неотъемлемой частью финансовой системы, рынки ценных бумаг легализуют криптовалюты, центробанки готовятся к запуску цифровых валют, а Россия вынуждена бороться с угрозой отключения от международной системы межбанковских платежей и возможными санкциями на телекоммуникационное оборудование. Какие проблемы в сложившихся условиях может решить создание цифрового рубля, как избежать возможной технологической блокады и каково место рубля в цифровой финансовой системе будущего?

В октябре 2020 г. Банк России представил концепцию цифрового рубля и предложил ее для обсуждения рыночным игрокам и экспертному сообществу. Российский регулятор пока только изучает вопрос. Эксперты ЦБ надеются, что национальная валюта на блокчейне может повысить прозрачность финансовых операций, остановить отток капитала, а также позволит снизить зависимость от международных финансовых систем типа SWIFT и, возможно, даже от доллара. Безусловно, одним из самых показательных примеров цифровизации финансового сектора и создания собственной национальной цифровой валюты для России является Китай.

Китайский путь

Вопрос о создании цифрового аналога национальных валют стал особенно актуален в последние годы на фоне роста популярности криптовалют и политически мотивированных демаршей США в адрес Китая и России. Согласно опросу Deloitte, проведенному в 2020 г. среди топ-менеджеров крупнейших компаний из 14 стран, 83% респондентов считают, что в ближайшие 5–10 лет цифровые активы станут серьезной альтернативой или прямой заменой традиционных национальных валют. Центробанки Швеции и Южной Кореи уже осуществляют розничные проекты CBDC (central bank digital currency), тем не менее дальше всех в этом направлении продвинулся Китай.

Для Китая улучшение экономического управления, усиление контроля и выдвижение более эффективного конкурента доллару США является очень привлекательной перспективой. Китай уже запустил в обращение цифровой юань, разработка которого началась еще в 2014 г. Цифровой юань (DCEP) – это аналог физического юаня, существующий в цифровой форме. Эмитируется Народным банком Китая и распространяется при помощи провайдеров второго уровня (коммерческих банков и телекомов) среди физических и юридических лиц. В отличие от электронных платежей расчеты при помощи цифровых юаней производятся мгновенно и не требуют подключения к интернету. Целью создания цифрового юаня среди прочего было достижение независимости страны от американо-европейской финансовой системы, завязанной на доллары и использование SWIFT. В области внутренней политики на цифровой юань возлагают надежды в качестве средства борьбы с теневой экономикой и финансовыми преступлениями.

В 2021 г. государственный Сельскохозяйственный банк Китая выпустил приложение для смартфонов, которое позволяет хранить и переводить цифровой юань без участия посредников. В тестировании приложения приняли участие не только китайские компании и банки, но и некоторые международные корпорации, работающие в Китае, – McDonald’s, Starbucks, Subway. Осенью прошлого года цифровой юань получил тестовое хождение в трех крупнейших городах, в планах китайских властей расширить пилотный проект на еще 28 городов до 2022 г. Китайские власти также намерены предложить использование DCEP иностранным гостям Олимпийских игр в Пекине. Все это стало возможным исключительно потому, что китайские банки заблаговременно приложили колоссальные усилия по опережающему развитию вычислительных мощностей и надежных сетей связи, наличие которых является обязательным условием распространения финансовых услуг и инструментов на базе блокчейна.

Железная начинка

Китай не одинок в своем стремлении радикально сократить издержки на любые финансовые транзакции и устранить в процессе избыточное число посредников. Результаты опроса Банка международных расчетов (BIS) показали, что в четырех из пяти центральных банков мира ведутся работы по созданию собственной цифровой валюты. Россия пытается двигаться тем же путем. Но проблема в том, что практическое воплощение проекта национальной цифровой валюты может столкнуться с многочисленными организационно-техническими препятствиями. Самая важная из них – отсутствие технологий и производственных мощностей для создания собственной независимой IT-инфраструктуры, способной поддерживать обращение национальной цифровой валюты. По крайней мере ее критической части.

Львиная доля той инфраструктуры, которая эксплуатируется сегодня российскими банками, – это импортные и прежде всего разработанные в США серверные системы, маршрутизаторы и коммутаторы IP-сетей, программные платформы, системы хранения и обработки данных. Даже далекому от финансовой сферы человеку понятно, что эмиссия национальной цифровой валюты требует исключить любые риски, связанные с работой технических средств и сетей, что вряд ли возможно в условиях санкций и угрозы политической и экономической блокады России со стороны США и ЕС.

Пока российские производители не могут предложить полноценную альтернативу сетевой инфраструктуре, разработанной в США и ЕС. Несколько лучше обстоят дела с программными продуктами. В России есть собственная Система передачи финансовых сообщений (СПФС), выполняющая некоторые аналогичные SWIFT функции для операций в рамках ЕАЭС. SWIFT используется в России на 80% во внутренних операциях между финансовыми организациями и только на 20% при операциях международных. 80% внутренних операций в случае чего мы можем перенести и на собственные системы, тут работа со SWIFT происходит скорее из удобства, чем из необходимости. Но и среди прочего программного обеспечения доминируют зарубежные провайдеры Microsoft, SAP, Fiserv, FIS и Oracle. Зависимость российского финансового сектора от зарубежных поставщиков телекоммуникационного оборудования и IT-решений складывалась десятилетиями, и это не изменится мгновенно. Полноценный переход на отечественные системы потребует длительного времени и объемных капиталовложений, как это происходило в том же Китае.

В обозримом будущем не удастся заменить всю IT-инфраструктуру на отечественную (нет систем, сравнимых с импортными по надежности или производительности), но нужно задуматься о том, чтобы использовать альтернативные импортные решения. Например, платежная система карты «Мир» уже работает на китайском оборудовании. Там же, где это оправданно и возможно, необходимо развивать и внедрять российские продукты. В идеале соотношение отечественного и импортного в составе критической инфраструктуры должно быть 90 и 10% соответственно.

Не криптой единой

Мировая банковская отрасль действительно стоит на пороге революционных изменений, и цифровизация – один из главных трендов этих изменений. То, насколько успешно наша национальная финансовая система пройдет период радикальной трансформации и сохранит конкурентоспособность, зависит в значительной степени от уровня развития критической цифровой инфраструктуры российских банков, ее надежности и масштабируемости. Устойчивость и производительность этой инфраструктуры может быть обеспечена только в том случае, если банки смогут найти разумный баланс между импортируемыми и отечественными программными и аппаратными решениями и за счет диверсификации управлять технологическими и техническими рисками.

Возможно, оптимальным тактическим решением для российской банковской системы была бы максимальная диверсификация технологических решений и комбинирование программного обеспечения, разработанного в России, с аппаратными средствами, импортируемыми из максимально большого круга стран, так, чтобы ни один поставщик не имел исключительного монопольного влияния. Особый акцент имеет смысл делать на совместных проектах, где ключевая роль принадлежит российским партнерам. В противном случае, если не озаботиться созданием мощностей по производству собственного оборудования и диверсификации поставщиков, российская банковская система может безнадежно отстать, мы уже частично находимся в заложниках систем родом из 1970-х вроде SWIFT, о которых мы сейчас так много говорим, но которые, возможно, станут рудиментом уже на горизонте 5–7 лет.

Создание цифрового рубля – крайне перспективное направление развития финансовой системы, многие российские клиенты банков уже с готовностью экспериментируют со смарт-контрактами. Тем не менее это не единственный фактор. Успехи китайской монетарной экспансии зиждутся на силе китайской экономики, на комплексном развитии производственного сектора. Роль рубля, даже цифрового, не решит проблем российской экономики. То положение, в котором финансовой системе независимого государства может угрожать отключение от мира, – показатель значимости экономики такой страны для этого мира. Проблему решать нужно комплексно и срочно. В сложившихся условиях начать можно с диверсификации.