Мы не знаем ничего

Джордж Гэллап, создатель современной индустрии опросов, любил говорить, что он «чувствует пульс демократии». Но как убедиться в том, что общество не взбежало только что вверх по лестнице, задавался вопросом писатель Элвин Брукс Уайт.

У «запыхавшегося» общества пульс будет учащенный, оно будет плохо соображать и говорить совсем не то, что в спокойном состоянии. Российское общество и есть такое запыхавшееся. Если правда, что установка на адаптацию – одна из важнейших для нашего общества, то работы у него так много, что сесть и подумать вообще некогда.

Ответы такого общества на вопросы о фундаментальных политических предпочтениях и даже о текущих политических событиях вряд ли будут хорошо продуманными. У людей не спрашивают: «А вы вообще когда-нибудь думали об этом, у вас была возможность сформировать точку зрения?» Очень часто люди не знают ничего о том, о чем их спрашивают. А те, кто знает, отказываются отвечать или вовсе остаются недоступными для интервьюеров.

Человеку свойственно хвататься за традиции, правила, законы, что-то соблюдаемое и всеми принятое. На что еще ориентироваться в жизни, если семейного предания или иной прочной ценностной основы нет? А у кого она есть в России – стране, которая столько раз рвала связи между поколениями и выдавливала или убивала часть общества? Правила игры в российском обществе и государстве постоянно меняются, существует огромная пропасть между писаным правом и «понятиями», по которым живут власть и бизнес. Эта ситуация крайне трудна для освоения – вокруг столько непонятного, что голова идет кругом. В России – в большей степени, чем в устоявшихся старых обществах, – люди постоянно заняты обучением, так что спрашивать у них выученные уроки рано.

Как в стихах Даниила Хармса: «Нет! Нет! Нет! Нет! Мы не знаем ничего, не слыхали ничего, не слыхали, не видали и не знаем ничего!» Возможно, этим объясняется склонность граждан смотреть телевизор и пытаться что-то там высмотреть. «[Люди] не внушаемые идиоты с мозгами, промытыми пропагандой, а внимательные ученики, – пишет в комментариях на Facebook психолог Марина Новикова-Грунд. – Они ловят знаки, намеки и подмигивания, чтобы в отсутствие кодифицированных правил и законов понимать, что можно, а что запрещено... У тех, кто ловит знаки телевизора, есть – по разным причинам, как субъективным, так и объективным, – чувство полной незащищенности». Это очень точная мысль.

Какие уроки и как они учат? Последний пример у всех на слуху. Фонд борьбы с коррупцией публикует расследование о деятельности близких и подчиненных генерального прокурора Юрия Чайки. Пресс-секретарь президента – после паузы в несколько дней – говорит, что информация не новая и для Кремля интереса не представляет. Одновременно человек, много раз участвовавший в пикетах, Ильдар Дадин, получает три года колонии. Вот и урок о том, что можно и чего нельзя. Это ведь не слова, а дела. Действиями государства поставлены рамки: за это мы не сажаем, а за это мы сажаем. Люди «читают» события и усваивают, как работает закон и как – собственно жизнь.