Главный успех Мефистофеля
Все детали, что дьявол вносит в контракт, известны заранее, и платить приходится сразу
Пятнадцать лет назад мечта была пожить как следует – и кто бросит камень в лелеющего такую мечту? Пожили как следует, но падение с самого начала было вписано в контракт, и вполне явным образом
Говорят, что дьявол в деталях, имея в виду, что жизнь сложнее, чем кажется. На деле жизнь проще: все детали, что дьявол вносит в контракт, известны заранее. Все написано черным по белому, никто из контрагентов не способен обмануться. Не желание важно, а цена, в которую встанет его исполнение.
Только на первый взгляд договор предполагает, что прибыль можно получить сразу, а расплачиваться придется потом. Доктор Фауст честно признается Мефистофелю, что его и не интересует собственная бессмертная душа, соглашаясь на все без малейших раздумий. Но проходит небольшое время – и становится ясно, что в аду никому не нужна неподготовленная, чистая душа и платить по счетам приходится тотчас (читайте мелкий шрифт). Чтобы заполучить Маргариту, ему придется лжесвидетельствовать и стать невольным убийцей. Он умен, Фауст, но это никогда не служит страховкой от подписания дьявольского договора, даже наоборот: «Один лишь взгляд, один лишь голос твой дороже мне всей мудрости земной».
Примерно так устроена, в общем, российская политика. У каждого человека есть мечта, всамделишная, настоящая мечта, ради которой можно на многое пойти и на многое посмотреть сквозь пальцы. Пятнадцать лет назад мечта была пожить как следует – и кто бросит камень в лелеющего такую мечту? Пожили как следует, но падение с самого начала было вписано в контракт, и вполне явным образом. Не так, что сперва ВВП вырастет вдвое, а затем уж начнется коррупция, исчезнут СМИ, случится дело ЮКОСа. Нет, все произошло почти сразу же. Другая сторона контракта вела себя, может, и аморально, но честно.
Трудно спорить, что многие жители страны хотели вернуть Крым, желали его, вероятно, не меньше, чем Фауст желал Гретхен, и готовы были отказаться от кусочка своей мудрости. Многие люди не насторожились, когда их давнее желание выполнилось само, без малейших усилий с чьей-нибудь стороны, как по мановению волшебной палочки. Но верный друг, мой честный дьявол, не стал темнить, и довольно быстро стало ясно, что «взять Крым без единого выстрела» – это начало большой войны.
И как хотелось уже всем, чтобы Москва стала нормальным благоустроенным городом, без 10-балльных пробок и, может быть, даже с велодорожками. Так хотелось, что многие столичные жители даже позабыли на время о свойственном им фрондерстве и пошли работать с властью и во власть. Но никто никогда не скрывал, чем это кончится. Запрет свободы собраний случился уже четыре года назад. Я дам тебе парк, сказал Мефистофель, «изведать после долгого поста, что означает жизни полнота», но закрою весь город. Я подсвечу бульвар, но закрою палатки. Я дам тебе крепы, но дам и скрепы, и двести храмов (и, кстати, побью местных жителей). И в городе не будет частной собственности, как в фавелах. А самые важные решения будет принимать загадочный «активный гражданин», которому нет места в подлунном мире.
Многие соглашаются, потому что верят уже, что иначе нельзя. Что упорством и трудолюбием не получишь ни Гретхен, ни Крыма, ни городской среды – только обманом. Что за желания платят не собственным потом, а как-нибудь потом. В этом и состоит главный успех Мефистофеля.
Автор – главный редактор Inliberty