Россия и США в поисках допустимых пределов конфронтации

Современные российско-американские отношения отличаются от начатого известными событиями на Украине периода нарастающей конфронтации. Отвечая на действия России в Крыму и Донбассе, Запад попытался заставить Кремль играть по своим правилам с помощью санкций и военно-политического давления. Россия отвечала наступательно, причем не только на Украине, но и в других областях. Кризис отношений углублялся, приближаясь к опасной отметке. 

Июньский саммит в Женеве поставил нарастание конфронтации на паузу, предложив сформулировать новые параметры отношений. Пока эти параметры находятся в стадии формирования, но у отношений уже появилась новая динамика. В США активно обсуждаются приписываемые России новые кибератаки на американские компании и угроза Кремля использовать силу против западных военных кораблей в случае нарушения ими российских морских границ. Конгресс и экспертно-политическое сообщество оказывают на Байдена значительное давление. Впрочем, пока президент США не проявил готовности ему уступать. Санкции по жесткому сценарию возможны, но реальностью пока не стали. Удивив мир женевским саммитом, Байден намерен продолжать диалог с Россией. Свидетельство тому – новый часовой разговор с Путиным по «вопросам, представляющим взаимный интерес». 

В США также идет пересмотр политики санкций в сторону их большего согласования с Евросоюзом. Для России это означает в первую очередь невозможность их ужесточения по иранской модели. 

Российское руководство также демонстрирует волю к нормализации отношений на основе нового прагматизма сторон. В российском политико-экспертном сообществе тоже доминируют скептики. Еще вчера они уверенно предсказывали нарастание конфронтации и рекомендовали Кремлю продолжать противодействие Америке. Упор предлагается делать на взаимодействии с Китаем и Индией, на что ориентирует и новая Стратегия национальной безопасности России. Продолжая демонстрировать жесткость риторики, Кремль тем не менее подготовил совместную с США резолюцию ООН по продлению гуманитарного коридора в Сирии – событие тем более удивительное, что российская и американская стороны совсем недавно не демонстрировали согласия. Кроме того, российское руководство предложило комплекс мер по сотрудничеству в области кибербезопасности и готово к взаимодействию по климату и Арктике. 

Новый прагматизм – не перезагрузка. Обе стороны свободны от иллюзий и понимают, что сотрудничество возможно лишь по вопросам, не затрагивающим структуру международной системы. По ключевым вопросам миропорядка стороны являются соперниками и не упустят случая надавить и воспользоваться слабостями друг друга. 

Женевский саммит Байдена готовился в атмосфере антироссийской истерии на встречах НАТО и семерки. Британская провокация, если она координировалась с США, готовилась до женевского саммита, но не была отменена. Учения НАТО в Черном море проводились в обстановке, приближенной к боевой, и с явным прицелом на возможное столкновение с Россией. 

США будут и далее укреплять свои военные возможности в Европе и Азии. Даже вывод войск из Афганистана не означает ухода в изоляцию и с большой вероятностью будет сопровождаться мерами по сохранению влияния в регионе. Нет иллюзий и у российской стороны, делающей ставку на выработку асимметричного ответа и новые системы вооружений. 

Складывающееся двухстороннее равновесие пока шатко и может быть разрушено. В США доминируют ястребы. Белый дом ищет возможности продавить свои интересы, где это возможно. В России по-прежнему сильны страхи перед глобальным доминированием Америки и политикой раскачивания российской политической системы.

Будет ли новый период краткосрочным маневрированием и передышкой перед новым витком конфронтации? Или обретет устойчивость? В пользу первого варианта говорит сложившееся недоверие и багаж соперничества последнего десятилетия. В пользу второго – долгосрочные тренды, связанные со снижением стабильности позиций США, укреплением Китая, ослаблением экономических и демографических показателей России. Пока не ясно, какой из вариантов возобладает.