Андрей Турчак: «Все себя так или иначе самоцензурируют»

Андрей Турчак – один из самых молодых губернаторов, был назначен на эту должность в 2009 г. – в 34 года. Горизонт планирования реализуемых проектов не укладывался в один срок, объясняет он, почему остался на новый срок. На трудности Турчак смотрит с оптимизмом: ситуация непростая, но управляемая, главная задача – выполнять соцобязательства и не останавливать реформы. Оптимизация бюджета требует непопулярных решений от местных властей: нужно убеждать на цифрах и показывать пример, начиная урезать расходы с себя, иначе как этого можно требовать от муниципалитетов и подчиненных, описывает он принципы своей работы. В августе прошлого года область оказалась в центре скандала. Депутат псковского заксобрания Лев Шлосберг опубликовал расследование о предположительной гибели на Украине российских военнослужащих из 76-й гвардейской десантно-штурмовой дивизии. Главная военная прокуратура в ноябре подтвердила факт гибели «вне мест постоянной дислокации» 12 псковских десантников. Губернатору Турчаку нравится говорить про экономику и развитие региона, и не очень – про псковских десантников.

– Может, еще поднимусь. (Смеется.) Естественно, я слежу: если какие-то ошибки допускаем, стараемся разбираться.

– Нет.

– Ну это же нечестно. Очень много проектов, которые находятся в стадии реализации, горизонт планирования по ним не укладывался в один срок. И ограничение по двум срокам – это оптимально. Это время, за которое можно чего-то добиться и достичь целей.

– В два с половиной.

– За счет доходов от акций. В прошлом году у нас были доходы от продажи недвижимости во Франции, известной всем. Объект стоял под продажей, и мы бы в любом случае от него избавились. В этом году получили дивиденды.

– Это семейный бизнес. У жены есть акции непрофильных предприятий холдинговой компании «Ленинец». Она занимается управлением непрофильными активами, а основным бизнесом, производством вооружения и военной техники, управляют мой отец и старший брат.

– Они давно знакомы, но к дзюдо это не имеет никакого отношения.

– Дотационность, конечно, накладывает отпечаток, но мы зависим не только от средств федерального бюджета, но и от внутренних доходов. Последние, кстати, росли на протяжении шести лет: 2009 год мы начинали с бюджета в 18 млрд руб. и с валовым региональным продуктом (ВРП) в 74 млрд руб., 2014 год закончили с бюджетом в 31 млрд руб., ВРП за это время вырос на 50 млрд руб. – до 124 млрд руб.

– Собственная налоговая база в области росла, пропорция дотаций федерального бюджета менялась: сначала это было 40 на 60%, теперь 30 на 70%. Конечно, кризис может изменить ситуацию. Экономические реалии, в которых мы находимся, непростые, но ситуация управляемая. Самое главное в такой ситуации – выполнение прямых социальных обязательств. Мы это делали и в кризис 2009 г., делаем и сейчас.

– Нельзя сравнивать с 2009 г., поскольку сейчас много внешних факторов, которых не было в прошлый кризис, ситуация совершенно другая и у кризиса – другой характер. Нельзя сейчас оценивать, хуже ситуация или лучше, этот кризис будет затяжным. Исходя из этого, планируем наш трехлетний бюджет. Но на самом деле мы пока не почувствовали кризис. В любом кризисе важно ощутить дно, тогда проще – есть от чего отталкиваться. Пока не ясно: провал, который случился, это уже дно или падение будет сильнее.

– В промышленности, конечно. По сельскому хозяйству создан большой задел, да и 2014 год мы закончили с ростом в 24% по сравнению с предыдущим годом, в промышленности же падение составило почти 7%.

– Ранее запущенные проекты реализуются, и это дает отдачу. Например, один из наших флагманов – Великолукский свиноводческий комплекс. Изначально предполагался проект на 1 млн голов свиней на откорме, сейчас вышли уже на 2 млн, также построили комбикормовый завод – крупнейший на Северо-Западе – с элеваторной группой на 150 000 т хранения и сейчас удваиваем его объемы. Как следствие, за последние 2,5 года ввели в севооборот 25 000 га заброшенной пашни. Все зерно в регионе скуплено на корню на ближайшие три года.

– Предстоит еще много сделать. Чего греха таить – если проехаться по северу области, по-прежнему можно увидеть много полей, заросших борщевиком, но строительство мощностей по комбикорму, ввод птицефабрик, новые проекты по овощеводству возвращают нас на землю. В стратегии развития до 2020 г. мы планируем введение в севооборот до 20 000 га в год – для Псковской области это огромная динамика. А вот на юге области вместо борщевика уже можно увидеть колосящиеся поля, и, когда смотришь, правда сердце радуется.

– Когда кризис начал разворачиваться, один аграрий у нас сказал: «Шел «Камаз», груженный пряниками, перевернулся, и пряники рассыпались. Теперь нужно эти пряники собрать». Так что нужно собирать. В первую очередь речь идет о продукции импортозамещения: это и производство молочной продукции, и животноводство.

– У нас свои перерабатывающие мощности в Пскове, Порхове и на юге в Великих Луках – там есть мощные молокоперерабатывающие предприятия, два крупных флагмана сыроделия – «Невские сыры» и Великолукский молочный комбинат, все они конкурентоспособны и осваивают такие виды продукции, которые позволят заместить итальянские сыры – и твердые, и мягкие.

– Конечно, и мне очень нравится их продукция. Вообще, мир так быстро развивается, все технологии, которыми мы обладаем, уже конкурентоспособны – и по оборудованию, и по рецептуре. На юге, например, производство нам ставили испанцы. Сегодня осталось «очарование брендом» – такое, знаете... А на самом деле качество вполне сопоставимое.

– Нам грех жаловаться. В Великих Луках мы строим путепровод. Проект дорожной инфраструктуры, который «весит» более 2 млрд руб. Он уже в процессе строительства, финансирование на 2015 г. подтверждено и средства получены. Этот объект попал в программу по 850-летию Великих Лук. Строительство обхода Пскова – для нас это архиважная задача, это закольцовка обхода со строительством нового моста, без которого город задыхается в транзитных потоках. Сейчас экспертиза пройдена, и думаю, что средства будут выделены. Тем более что вышел указ президента о проведении в Пскове в 2019 г. Международных ганзейских дней. Так что не только инфраструктурные проекты будут, но и реставрация объектов культурного наследия. Надо просто сравнить 2008–2009 гг. и сейчас – у нас положительная динамика и по вводу жилья, и по индексу сельхозпроизводства, и по ВРП. Вот по промышленности мы сейчас припали немного: по оперативным данным за квартал, у нас 93%. Для нас показательными будут результаты по первому полугодию. Сейчас настораживает лишь то, что некоторые предприятия начинают переходить на трехдневку.

– А мы с ним и не ссорились. У нас было непонимание с Северо-Западной пригородной пассажирской компанией (СЗППК). В тех системных решениях, которые сейчас реализуются, есть и наш вклад. Мы изначально предлагали вопрос формирования тарифа вывести на Федеральную службу по тарифам. Это было сделано. Мы изначально говорили, что в советские времена был перекрест между грузовым ходом и пассажирским и доходы от грузовых перевозок отчасти компенсировали затраты на пригородное движение. Сейчас в РЖД как раз идет по этому поводу дискуссия.

Но корень зла в другом. Была принята стратегия реформирования РЖД, в рамках которой приняли, но не реализовали решение по передаче в уставный капитал пригородных компаний самих электричек, линейных сооружений. Этого не было сделано. СЗППК в итоге платит аренду за вокзалы, перроны и сами электрички, пытаясь это переложить на субъекты. В административно-управленческих расходах СЗППК сидят управленцы из Октябрьской железной дороги и РЖД. Почему субъект должен платить за административно-управленческий аппарат их головных компаний? Кроме Питера и Ленобласти, в СЗППК ни одного региона нет в учредителях. Прозрачности отчетности нет никакой. Мы не принимаем никаких управленческих решений, а только платим. Октябрьская железная дорога перешла на консолидированную группу налоговых плательщиков – мы от этого потеряли. Мы же должны баланс соблюдать. Но у нас прекрасные отношения. В ближайшее время мы должны выйти на подписание нового соглашения, которое закрепит все эти договоренности. Есть еще какой перекрест – много жителей Питера ездит на дачи в Псковскую область. И мы ведем с Питером дискуссию, рассчитываем на их поддержку.

И самый главный вопрос: мы единственный регион, у которого пути не электрифицированы. Каменный век. Раньше люди, которые ехали из Питера в Псков на электричках, доезжали до Луги на электрическом ходу, выходили на вокзале, ждали, когда тепловоз подъедет, пересаживались. В итоге Октябрьская железная дорога разработала дизель-электропоезд, который переключается в Луге с электрической тяги и едет дальше. За это им огромное спасибо.

– Логистика – второй кит, на котором строится экономика области. У области три сухопутные границы – Эстония, Латвия, Белоруссия. Это окно в Евросоюз. Мы обрабатываем 30% грузов Северо-Запада.

– Пока снижения грузопотока нет, есть сокращение перевозок по железной дороге, но эти объемы переориентируются на автомобильный транспорт. Мы отработали систему зеленого коридора. По некоторым видам грузов время обработки сократилось до 15–45 минут. С учетом приграничного положения региона и того, что регион расположен на пересечении двух крупных агломераций – Москвы и Санкт-Петербурга, в 2012 г. был запущен проект федеральной особой экономической зоны промышленного типа «Моглино». Кстати, это единственная ОЭЗ в России, управляемая совместно с сингапурской компанией, которая разработала мастер-план и занимается привлечением резидентов.

– До конца лета планируем ввести 70% инфраструктуры, до конца года она будет введена полностью. Уже есть два резидента, которые прошли экспертный совет Минэкономразвития: датская компания, производящая котельное оборудование, и немецко-австрийский холдинг, производящий широкую линейку малярного инструмента. Есть еще три потенциальных резидента, проекты сейчас рассматривает Минэкономразвития. В их числе – псковское предприятие, которое осваивает технологию сварки труб большого диаметра в интересах «Газпрома».

– Да. Сейчас «Газпром» по этому направлению работает полностью на американском сварочном оборудовании компании CRC, соответственно, полностью зависит от импортных комплектующих и запчастей. Наша технология прошла экспертизу «Газпрома», проведены НИОКР, изготовлено три опытных образца сухопутного и морского базирования. Мы уверены, что до конца текущего года выйдем на подписание контракта. Есть еще одно предприятие, которое занимается производством оборудования для сварки рельсов: тоже альтернатива импорту. Сейчас РЖД по рельсосварке практически полностью работает на чешском оборудовании, но наше предприятие уже освоило серийный выпуск. Объемы пока невелики – из 50 000 плетей сварки, необходимых для РЖД, Псков делает 5000. Мы готовы полностью закрыть их потребности.

Большие надежды мы возлагаем на нашу ОЭЗ с точки зрения привлечения зарубежных инвестиций. Недавно в Корее мы провели серию встреч с компаниями – комплектаторами третьего уровня, которые работают с автопроизводителями, локализовавшимися в Санкт-Петербурге. Это Hyundai и другие компании.

– Область расположена в 280 км от Питера, поэтому им интересно использовать наши логистические возможности – близость к портам Риги, Таллина, Усть-Луги и Санкт-Петербурга – и те возможности, которые предоставляет ОЭЗ: обнуление практически по всем региональным налогам, минимальные ставки по федеральным. И самое интересное для них – нулевые ставки по таможенным платежам в том случае, если готовая продукция вывозится за пределы России. Это привлекательно для освоения рынков Восточной Европы.

– С точки зрения регионов Северо-Запада – нет, в том числе благодаря тому, что здесь расположена единственная на Северо-Западе федеральная ОЭЗ. На самом деле все компании ждали, когда у нас будет готова инженерная инфраструктура ОЭЗ.

– Сингапурцы появились скорее случайно. Мы искали опорного партнера, у которого есть опыт реализации подобных индустриальных парков и зон, рассматривали разные варианты.

– Минэкономики посоветовало эту компанию. В тот момент они участвовали в конкурсе по «Сколково», заняли второе место, уступив английской компании. Проект в Псковской области, конечно, был для них не утешительным призом, а дополнительной возможностью закрепиться в России. Мы изучили их опыт, нам понравилось, потом 18 сингапурцев работали в Пскове, готовили мастер-план ОЭЗ.

– А почему у них должен был случиться шок? Наоборот, открыли для себя много нового с точки зрения нашего культурного наследия. И к тому же они хорошо ассимилируются.

– Это вы к «Банщику» подводите? (Смеется.)

– Я вообще не сторонник что-то запрещать. Я задал вопрос труппе после того, как прозвучало предложение по худсоветам: вы сами не считаете, что худсовет – это возвращение к цензуре? Мне коллектив ответил, что не является, что цензура должна быть внутри самого актера. И у каждого этот ценз свой – исходя из ментальности, образования, у каждого эта планка своя. Именно поэтому и труппа разделилась. Это обратная ситуация к Новосибирску, и это позитивный момент, который нужно использовать Министерству культуры.

– Все себя так или иначе самоцензурируют. Вы себя цензурируете, я себя цензурирую. Так вот предложение, которое от них прозвучало, отчасти новое, отчасти хорошо забытое старое. В худсовете должны быть актеры, художественный руководитель, режиссер. И никто не пытается подменить худрука созданием художественного совета. Это совещательный орган, как общественный совет при Минкультуры. Чтобы таких ляпов не возникало, здорово, что это будет обсуждаться сначала.

– Ну, во-первых, надо показывать пример и начинать урезать расходы с себя, иначе как этого можно требовать от муниципалитетов и подчиненных. Во-вторых, сокращение зарплат управленческого звена – это один из элементов сокращения расходов, без этого невозможно проводить реформу в социальном секторе – здравоохранении, образовании, соцобеспечении и на муниципальном уровне.

– Еще до того, как турбулентность начала проявляться: осенью прошлого года мы приняли для себя бюджетное правило и начали публичное обсуждение реформ со всеми 26 муниципальными образованиями. Тогда каждый день проезжали по два района, обсуждали широким кругом варианты реформы применительно к каждой территории. Бюджетное правило предполагало 5%-ное сокращение расходов на административно-управленческий аппарат, 10%-ное сокращение государственного и муниципального задания для подведомственных учреждений и 26%-ный секвестр госпрограмм.

– Расходы по всем госпрограммам не были сокращены на 26% автоматически: какие-то статьи остались неприкосновенными – здесь речь идет прежде всего о социальных расходах, какие-то были урезаны на 50%, какие-то полностью приостановлены. Наш бюджет построен по программному принципу, всего насчитывается 18 госпрограмм.

– Здесь как раз действует правило «5–10–26». Госпрограммы мы уже обсудили. Остается 5 и 10%. Здесь сокращения коснулись управленческих звеньев области, муниципалов, бюджетной сети. В том числе учреждения здравоохранения, социальной защиты и образования. Культура пока за скобками, их муниципальная сетка в реформе еще не участвует. Учреждения культуры мы реорганизовали только на областном уровне, объединив несколько учреждений в одно: например, театр, филармонию и театр кукол – в театрально-концертную дирекцию. Далее: на 10% нужно сократить госзадание. Но это не значит, что мы сократили задание и они на 10% стали меньше получать средств. Это значит, что мы их понуждаем эти 10% компенсировать за счет эффективной работы, за счет внебюджетной составляющей. Они должны научиться сами зарабатывать. По поводу 5% сокращения персонала – ни одна должность соцработника, учителя, воспитателя или врача не сокращена. Под сокращения попадали должности административно-управленческого аппарата.

К примеру, в соцзащите структура до реформы была такова: было областное управление соцзащиты и 26 территориальных отделений по числу муниципалитетов. Мы поменяли структуру: оставили головное отделение, оставили центры социального обслуживания в каждом районе. Из 26 территориальных органов у нас осталась головная структура и две структуры в Пскове и Великих Луках. То есть 24 управленческие структуры попали под сокращение. Эта работа теперь администрируется в трех местах.

И в соцзащите, и в медицине, и в образовании идет филиализация. К примеру, есть группа соцучреждений – дом престарелых, психиатрическое учреждение и центр временного пребывания подростков. Если они находятся на территории одного муниципалитета, то они могут быть объединены в одно юрлицо. Соответственно, там становится не три директора, а один. Бухгалтерию мы вообще оставляем одну на район – она обслуживает и соцзащиту, и образовательные, и медицинские учреждения. У нас всего в рамках первого этапа оптимизации бюджетной сферы, который мы почти реализовали, высвобождается около 450 человек, из которых 240 человек – это пенсионеры. Вторую половину мы трудоустраиваем.

В здравоохранении у нас десятилетиями дефицит кадров, сейчас – 1500 медиков, в основном врачи. В последние два-три года у нас впервые снизилась тенденция отъезда за пределы региона. Первый раз всех встряхнуло в кризис 2008–2009 гг., когда псковские ребята, которые сидели в соцсетях в московских офисах за 60 000 руб. в месяц, стали возвращаться обратно. Мы даже в определенном смысле рады, когда проводят реформы в Москве. Мы получили за счет этого около 50 врачей, из них большая часть – псковичи. Мы ростовские пункты временного размещения прошерстили полностью, Белоруссию прошерстили: у меня в Себежском районе главврач в больнице – бывший замминистра здравоохранения Республики Беларусь. За ним приехали 18 врачей.

Так что ни одного учреждения ни в одном районе в виде стен, кроватей, тумбочек и персонала не сокращено в результате этой реформы. Лишь в 2013 г. были единичные случаи закрытия домов престарелых, но закрывались они из-за того, что это были деревянные здания с печным отоплением четвертого и пятого класса пожароопасности.

– Здесь два пути, по которым мы идем. Первый – создание педагогических комплексов, которые в себе могут объединить детский сад, школу и дополнительное образование. В Пскове еще с 1991 г. работает один из первых в стране педагогических комплексов – с детским садом, школой, школой искусств. По такому же пути мы идем в райцентрах. При мне было закрыто очень мало малокомплектных школ, таких можно по пальцам одной руки сосчитать. Они закрывались либо потому, что там не оставалось детей, либо потому, что родители просили. Никакого единого лекала не было, все районы разные – и каждый шаг обсуждали на месте с населением, с обязательным выездом в волость. У меня планово дважды в неделю выезд в районы, и каждый раз я встречаюсь с населением. Когда же мы поняли, что без этой реформы не прожить – а это было в октябре, я как раз избирался, – сел в машину и по новой поехал объяснять ситуацию людям, убеждать народ.

Вторая модель, зависящая от транспортной доступности, – это объединение всех функций под одной крышей. Есть малокомплектная школа, очевидно, что у нее есть свободные площади. Тогда под одной крышей мы собираем детский сад, школу, библиотеку, фельдшерско-акушерский пункт. Мы это назвали социокультурный центр на селе. Это хороший вариант сохранить даже самые малокомплектные школы и социальные объекты в волостях.

У нас есть Талабские острова на Псково-Чудском озере, когда-то в советское время там был колхоз-миллионер, занимавшийся рыболовством. Он хирел, хирел, хирел... И сейчас там проживает чуть более 100 человек. Когда я пришел, стоял вопрос о закрытии школы, в первом классе был один ребенок. Сейчас я каждый год на 1 сентября туда приезжаю, в этом году в первый класс пошли четыре ребенка, а всего в школе учится уже семь детей. Мы сохранили эту школу.

– Неправда. На заседании антикризисного штаба, когда мы презентовали эту модель, мною было дано поручение разработать нормативно-правовой акт, который бы создал максимальное количество сложностей, чтобы этому воспрепятствовать. Этот документ будет принят в ближайшее время.

– Объясняю. Когда я пришел в 2009 г., у нас было примерно 300 поселений на область в 670 000 человек с количеством населенных пунктов – 10 500, в половине из которых проживает меньше 10 человек. В каждом из этих поселений есть депутаты, есть глава, есть все атрибуты власти – зарплата, транспорт и мизерный объем полномочий. Тогда мы с 300 поселений сократились до 181. В ходе нынешнего второго этапа муниципальной реформы останется 110 поселений. В каждом из поселений, которые объединяются, остается главный специалист – человеку не надо будет ехать в столицу объединенной волости. Как правило, объединяются две волости, в исключительных случаях – три. Нигде и никого через колено не ломаем. Обычно убеждаем на цифрах.

– Безусловно. Если депутаты и население высказываются против, значит, объединения не происходит. В каждом районе есть поселения, которые не укрупнялись. Но те, кто в этом процессе не участвует, должны понимать, каким образом и на какие средства они будут оказывать населению муниципальные услуги.

– Действительно, эти земли переводятся в категорию земель, на которых можно проводить застройку. Есть задача по выделению участков и строительству жилья для многодетных семей. В тех или иных районах Псковской области она решается по-разному. Например, в Пскове и Великих Луках земель внутри города практически нет, поэтому нужно выходить за границы городов и выделять земли Псковского и Великолукского районов. В Себежском районе был большой поток заявок от многодетных с выбором именно этого места. Это место будет выделяться исключительно для строительства домов для многодетных семей, никакой коммерческой застройки и индивидуальной жилой застройки там не будет. По Себежскому району большая очередь семей – более 150 заявок. Есть еще одна особенность Себежского района – граница нацпарка захватывает и границу города Себежа. То есть райцентр – внутри нацпарка. Глава района не может согласовать решение без обсуждения с нацпарком – ни землю выделить для многодетных, ни детский садик построить. Есть обращение к министру природных ресурсов, проект прошел их экспертизу. Я семь лет возглавляю область, и три года этот вопрос уже стоит. Никаких вилл, гостиничных комплексов там не будет. Здесь не надо искать черную кошку в темной комнате. Приведу другой пример: в 500 м в границах города Пскова находится Корытовский лесопарк, массив его больше 20 га. Два года назад там началось активное освоение, один коттедж поставили, второй. Сначала мы не регулировали этот вопрос, потому что это не областная земля. Первым, кто на это отреагировал, был областной комитет по природопользованию. Мы изъяли эти земли и закрепили их за Центром лечебной педагогики, который занимается детьми с ДЦП. Они там делают рекреационный парк, чтобы застолбить это место. То же самое в Себеже. Мы гарантируем, что никаких коттеджей там не появится.

– Меньше 10%. Естественно, в приграничных с Латвией и Эстонией районах процент тех, кто подал сведения о втором гражданстве, выше. Процент скрывших второе гражданство тоже выше. Кому-то проще с синим паспортом пересекать границу, чтобы съездить к родственникам. Хотя все федеральные решения по этому поводу приняты – есть упрощенный режим пересечения границы для тех, кто попадает в приграничную полосу. Отдельная ситуация – по поводу граждан, которые замещают те или иные должности: это идет вразрез с законом о государственной, о муниципальной службе. Они были вынуждены принимать для себя решение.

– Процесс выявления лиц со вторым гражданством еще не закончен. Проблема Печорского района не нова.

– У нас такой информации нет. Все соединения как были, так и остаются.

– Комментировать версии должно само следствие, поэтому я бы дождался результатов расследования.

– Да, периодически мы в рамках рабочих встреч с правоохранителями этот вопрос поднимаем.

– Мы их проводим каждый год, в этом году была юбилейная дата.

– А у вас есть информация, что это военнослужащие?

– Этот вопрос неоднократно задавался Министерству обороны и в рамках депутатских запросов, которые направлялись и из региона, и извне региона. Мне кажется, Министерство обороны достаточно четко в своих ответах на этот вопрос отвечало. Поэтому комментировать за них я не берусь.

– Однозначно нет.

– У меня нет такой информации.

– У меня нет такой информации, вы обращаетесь не по адресу. Несколько обращений было от СМИ, от депутатского корпуса. На все эти обращения были даны ответы Министерством обороны. Надо обращаться к первоисточнику. Иначе это будут трактовки и интерпретации, которые будут обрастать как ком.

– У нас такой информации нет.

– У нас нет этой информации. Мы это не фиксируем.

– По совокупности заслуг еще со времен Великой Отечественной войны. Я считаю, что это в том числе дань, отданная дивизии в год 70-летия Победы.

– Ну вы же знаете, сколько иногда ждут награду. Дивизия на протяжении последних трех лет становится лучшим соединением Вооруженных сил РФ по итогам года. Поэтому это совокупность заслуг, проявленных на учениях, заслуг в предыдущих конфликтах и заслуг в Великой Отечественной войне. Наша дивизия всегда на переднем рубеже.

– Мы поддерживаем: 24 гуманитарных конвоя уже были направлены на территорию Восточной Украины. У нас тоже собирали помощь, ее направляли школы, ветераны, предприятия, общественные организации.