Препятствия на пути к продбезопасности

С этого года в России стартовал новый нацпроект – «Технологическое обеспечение продовольственной безопасности», являющийся частью масштабного плана правительства по достижению национальных целей развития до 2030 г. и на перспективу до 2036 г. Согласно документу, через пять лет уровень технологической независимости страны в сфере продбезопасности должен достигнуть 66,7%. По итогам 2023 г. он оценивался в 45,8%, план на 2025 г. – 47,6%.

Нацпроект предусматривает несколько ключевых направлений развития. Одно из них касается поддержки отечественного производства и включает создание и модернизацию предприятий, производящих критически важные ферментные препараты, пищевые и кормовые добавки, а также ветеринарные препараты. Другим важным сегментом правительство определило научно-исследовательскую деятельность и, в частности, стимулирование научных разработок в области селекции и генетики как в растениеводстве, так и в животноводстве. Кроме того, особое внимание в рамках проекта будет уделяться технической модернизации отрасли, обеспечению сельхозпроизводителей современным отечественным оборудованием и созданию агропромышленных технопарков, а также развитию кадрового потенциала. К 2030 г. предстоит увеличить общий объем выпуска продукции агропромышленного комплекса (АПК) на 25%, экспорта – на 50%, а инвестиции в основной капитал сельхозпредприятий должны вырасти на 60%.

Достичь целевых показателей будет непросто. Финансовая поддержка, которую отрасли будут выделять в рамках нацпроекта, явно недостаточна. Сам Минсельхоз еще в прошлом году оценивал стоимость его реализации до 2030 г. минимум в 1 трлн руб. В реальности же, по словам вице-премьера Дмитрия Патрушева, объем финансирования составит лишь около 260 млрд руб.: 127,1 млрд руб. – из бюджетных средств, остальное – из внебюджетных источников. В этом году на нацпроект в бюджете заложено 9,4 млрд руб., также на его цели будет выделено 6,6 млрд руб. для льготного кредитования – на покупку российской техники (5,5 млрд руб.), ветеринарных препаратов и вакцин (0,3 млрд руб.), пищевых и кормовых добавок (0,8 млрд руб.).

Со сторонними средствами сейчас еще сложнее: из-за высокой ключевой ставки аграрии стали крайне сдержанны в инвестициях и, учитывая складывающиеся на рынке цены на продукцию и постоянный рост затрат, они вряд ли в ближайшее время внезапно активизируются и начнут массово вкладывать десятки миллиардов рублей в развитие отрасли.

Среди отмеченных в нацпроекте направлений одними из наиболее проблемных и дорогих являются вопросы селекции и генетики. Полностью заместить к 2030 г. некоторые виды иностранных семян или пород животных будет крайне затруднительно, а главное – по некоторым из них это невыгодно и малопродуктивно. Да, есть определенные успехи в импортозамещении некоторых позиций в растениеводстве. Так, по оценкам аналитического центра Ruseed, в 2019 г. доля отечественных семян сахарной свеклы составляла в посевах лишь 0,6%, а в 2024 г. она увеличилась до 8%. Доля отечественных семян подсолнечника, соответственно, выросла с 26,6 до 44%. Но из приведенной динамики явно следует, что через пять лет на 100% засеять поля российским семенным материалом вряд ли получится, работы селекционерам и семеноводам предстоит еще очень много, а финансовой помощи от государства не хватает.

Впрочем, власти стараются поддерживать сектор если не достаточным объемом финансирования, то хотя бы вводимыми ограничениями на ввоз зарубежных семян и гибридов. Именно за счет введенных квот на иностранную продукцию была обеспечена значительная часть прироста производства и продаж российского семенного материала. Но у этих ограничений есть и обратная сторона медали. Во-первых, увеличение на рынке доли контрафакта и фальсификата: многие аграрии упрямо не хотят переходить на отечественные семена и продолжают закупать зарубежные, пусть и неподтвержденного качества. Во-вторых, объективная нехватка на всех желающих российского семенного материала вкупе с дефицитом импортного может приводить к снижению урожайности культур и росту потерь из-за болезней.

Такая ситуация, например, уже начинает наблюдаться в картофельном сегменте: если раньше в Россию ежегодно завозилось порядка 10 000–13 000 т семян картофеля высокой репродукции из Европы, то в прошлом сезоне, по данным Картофельного союза, было поставлено всего 990 т из Германии. В этом году по квоте можно было закупить 12 000 т, но в силу определенных причин аграрии не импортировали ни одной тонны. И хотя отрасль, конечно, не осталась без семенного материала, его качество, как и качество товарной продукции, каждый год падает. В целом же в этом секторе на долю отечественных семян приходится лишь 10%.

По другим направлениям придерживаться плана тоже будет непросто. Особенно непросто обстоят дела в машиностроении. Хотя за последние годы отечественные производители машин и оборудования для АПК совершили хороший рывок в развитии технологий и увеличении объемов выпуска продукции, с 2023 г. рентабельность в растениеводстве снижается, а параллельно опускается и спрос на сельхозтехнику. Нет спроса – нет продаж. Нет продаж – нет инвестиций в развитие. И хотя в середине октября первый заместитель председателя правительства Денис Мантуров заявлял, что негативные тенденции, связанные с падением спроса на сельскохозяйственную технику, которые нарастали с конца прошлого года, за счет комплексного применения механизмов поддержки удалось переломить, на общем показателе отгрузок аграрных машин и оборудования этот тренд пока никак не сказывается. Согласно информации «Росспецмаша», динамика по итогам восьми месяцев 2025 г. по-прежнему отрицательная: по зерноуборочным комбайнам падение отгрузок аграриям составляет более чем 45%, по тракторам – почти 39%, по боронам – 21%.

Еще печальнее то, что крупнейшие сельхозмашиностроители страны уже заявили о снижении объемов производства в этом году: «Ростсельмаш» – на 30% по сравнению с 2024 г., а Петербургский тракторный завод – на 20–25%. О каком же развитии или принципиальном технологическом рывке может идти речь, если покупать не за что, а производить не на чем? Вероятнее всего, пройдет какое-то время, прежде чем динамика продаж и объемов выпуска сельхозтехники вновь станет устойчиво положительной.

Еще один важный фактор – кадры. Достижению плановых показателей в этой части может препятствовать существующий разрыв в уровне заработной платы между работниками сельского хозяйства и других отраслей экономики. По данным Минсельхоза, в 2024 г. средняя зарплата в сельском хозяйстве составила 67 500 руб. в месяц, в то время как средний уровень по стране – почти 88 000 руб. И это при том, что за прошлый год работодатели агроотрасли увеличили выплаты работникам почти на 20%. Для еще больших темпов наращивания зарплаты у бизнеса нет свободных ресурсов, так как в АПК, как уже говорилось выше, наблюдается снижение рентабельности. Поэтому в конкуренции с другими секторами экономики за персонал сельское хозяйство пока продолжит проигрывать. И хотя как государство, так и сам бизнес сейчас сосредоточились на решении кадровой проблемы, кардинально изменить ситуацию до 2030 г. невозможно.

Между тем почти все перечисленные препятствия можно преодолеть повышением уровня доходности каждого из направлений отрасли и всего АПК в целом. Тогда и вложения появятся, и обновление основных фондов будет идти активнее, и зарплаты вырастут, что, возможно, хоть немного сдержит отток людей из села. И, возможно, эта задача не такая уж трудная, как может показаться. Для начала можно было бы попробовать ослабить ручное регулирование отрасли: отменить экспортные пошлины, снять запреты на вывоз сельхозпродукции, не вводить «заморозки» цен на отдельные продовольственные товары (сахар и подсолнечное масло), еще раз проанализировать существующие квоты на импорт иностранных составляющих производства... Может быть, тогда удастся вернуть и преумножить инвестиционную привлекательность АПК. А если будут инвестиции, будут расти и объемы продовольствия.