«Газпром» попытался объяснить дисконт на $1 млрд

Вчера «Газпром» шокировал рынок, раскрыв сумму недавней сделки с Газпромбанком. 20 декабря «Газпром» продал банку 9,4% акций «Новатэка» за 57,46 млрд руб. ($1,87 млрд по курсу ЦБ в тот день), о чем говорилось в отчете концерна по МСФО. При этом на LSE такой же пакет «Новатэка» стоил $3,21 млрд, на ММВБ – 87,34 млрд руб. Не намного меньше была стоимость и за день до объявления о сделке – $3,17 млрд и 87,23 млрд руб. соответственно.

У представителей «Газпрома» вчера был только один аргумент: «При таких крупных сделках котировки акций на бирже могут быть лишь одним из индикаторов, но не являются абсолютным ориентиром по цене».

Сегодня добавилось еще несколько аргументов: «Газпром» проводил ежегодный день инвестора, и аналитики инвестбанков, естественно, пытались понять, почему Газпромбанк получил такую скидку. При том что уже через день после сделки с «Газпромом» – 21 декабря – банк подписал двухлетний опцион на продажу 9,4% «Новатэка» совместной компании Геннадия Тимченко и предправления «Новатэка» Леонида Михельсона (цена опциона не известна).

Переговоры с Газпромбанком начались еще в начале года, объясняли представители «Газпрома» на сегодняшней встрече (о чем рассказывают два ее участника). Поэтому котировки 20 декабря брать некорректно. Сама сделка также была оформлена задолго до этого – в сентябре 2010 г., цитирует «Интерфакс» еще одного участника. Хотя «Новатэк» был уведомлен о сделке только в декабре, почему «Газпром» и Газпромбанк ждали почти три месяца – не ясно. Как и то, почему не «освежили» сумму сделки к моменту закрытия.

Кроме того, считать сумму сделки по котировкам на LSE нельзя – продавались акции, а не расписки, цитируют объяснения «Газпрома» собеседники «Ведомостей». Внутренний рынок акций «Новатэка» неликвиден (в отличие от торгов на Лондонской бирже). Конвертировать акции в расписки уже нельзя – квота по программе выбрана. А ждать «Газпром» со сделкой не мог – нужны были деньги, резюмировали представители концерна. На вопрос, почему «Газпром» не договорился о продаже 9,4% сразу с конечными покупателями – Тимченко и Михельсоном, менеджеры «Газпрома» ответили тем же: деньги нужны были срочно. Плюс как таковых переговоров не было – только «обмен мнениями», цитирует одно из объяснений участник сегодняшней встречи.

Впрочем, в 2010 г. только в российском ТЭКе было два примера удачных сделок с очень крупными пакетами акций, которые были проданы почти по рынку (дисконт был в пределах 11%). И оба продавца также торопились со сделками: деньги нужны были для сокращения долга и поддержания собственных котировок.

Первый пример – американская ConocoPhillips: прошлой весной она объявила, что продает весь 20%-ный пакет «Лукойла». И в итоге продала его, хотя были сомневающиеся. Большая часть пакета досталась самому «Лукойлу» и UniCredit Bank (которому «Лукойл» переуступил свой опцион с Conoco). 28 июля 2010 г. «Лукойл» подписал договор о покупке 7,6% собственных акций за $3,44 млрд (на 11% меньше котировок на ММВБ накануне объявления о сделке и на 8% – в день подписания). Опцион заключался до 26 сентября, он касался уже расписок. И его цена была на 3% ниже котировок на LSE в день объявления и на 4% меньше рынка в день исполнения.

Второй пример – германская E.On, которая 1 декабря объявила о продаже 3,5% акций «Газпрома» за 3,4 млрд евро (0,8% – на рынке, 2,7% – ВЭБу). Сумма сделки была на 8% ниже котировок в Лондоне на дату объявления и на 3% по сравнению с датой накануне.

E.On тоже было сложно найти покупателей на такой крупный пакет «Газпрома» по высокой цене, компания предлагала его всем – и самому «Газпрому», и Газпромбанку, и разным инвестфондам с конца 2009 г., рассказывали «Ведомостям» источники, близкие к концерну. Но в итоге российское правительство решило, что нельзя допустить падения котировок «Газпрома» и поручило ВЭБу стать главным покупателем пакета E.On. И переговоры с ВЭБом тоже начались не в декабре, а как раз осенью (когда «Газпром» стоил $120–130 млрд против $140 млрд в декабре).

И даже если брать капитализацию «Новатэка» в сентябре, то тогда 9,4% его акций все равно стоили дороже, чем обошлись Газпромбанку, – в пределах 62–67 млрд руб. на ММВБ. А в Лондоне – $2,1–2,5 млрд.

Объяснение «Газпрома» удовлетворило только отчасти, отмечает аналитик Банка Москвы Денис Борисов. Если сделка действительно готовилась долго, то можно понять такую разницу в цене, поскольку акции «Новатэка» начали стремительно дорожать как раз к концу 2010 г. И бумаги «Новатэка», конечно, намного волатильнее, чем у того же «Лукойла», признает эксперт. Но все же полное игнорирование рыночных котировок на момент сделки, особенно в Лондоне, где ликвидность высокая, «очень удивляет», резюмирует Борисов.

А аналитик UBS Максим Мошков более резок: «Аргументы «Газпрома» неубедительны». Если бы концерн нанял профессиональный инвестбанк, тот смог бы продать пакет «Новатэка» максимум с 15%-ным дисконтом к декабрьским, а не сентябрьским или еще каким-то котировкам, уверен Мошков. И тогда «Газпром», получается, мог бы выручить минимум 74 млрд руб. – на 16,5 млрд руб. больше, чем получил.

Есть ли претензии у правительства по поводу суммы сделки, представитель Белого дома не комментирует.