Что ограничивает развитие малого бизнеса

Правительство относит к малым и средним предприятиям компании с выручкой не более 1 млрд руб. (см. инфографику на стр. 7). В 2012 г. таких предприятий было около 6 млн. Их средняя выручка, рассчитанная на основе данных Росстата об общей выручке и количестве действующих предприятий, составляет от 1,55 млн руб. у индивидуальных предпринимателей до 284 млн руб. у средних предприятий.

В отраслевой структуре малого и среднего бизнеса в России преобладает торговля и общепит, замечает партнер и управляющий директор компании BCG Роман Денискин, а доля инновационных предприятий ничтожно мала. Вклад малого и среднего бизнеса в экономику в России – около 20% против 60% в Китае, 50% в США и Европе. Занятых в малом бизнесе также могло бы быть больше, признает Минэкономразвития: в Европе малый бизнес обеспечивает 70% рабочих мест, а в России – менее 25%.

В малом и среднем бизнесе работают 16,8 млн человек. Правда, эти оценки могут быть неточными, напомнил президент общественной организации «Опора России» Александр Бречалов: ранее вице-премьер Ольга Голодец сетовала, что 38 млн человек «непонятно где заняты, чем заняты, как заняты», так как рынок труда практически «не легитимизирован». В правительстве сравнили численность трудоспособного населения и количество тех, кто платит налоги: из 86 млн человек только 48 млн работают в секторах, которые правительству «видны и понятны».

По данным Росстата за 2008–2011 гг., занятость на крупных и средних предприятиях сократилась на 7 млн человек, зато неформальный сектор (включает индивидуальных предпринимателей, занятых у них, а также оказывающих платные услуги в частном порядке и занятых в крестьянских хозяйствах) увеличился почти на 9 млн человек – до 22 млн.

Портрет предпринимателя

Высшая школа менеджмента (ВШМ) СПбГУ в рамках Глобального мониторинга предпринимательства (GEM) несколько последних лет исследовала, кто же занимается предпринимательской деятельностью в России.

На желание стать предпринимателем влияет не только качество процедур и уровень экономического развития, но и социально-демографические характеристики – пол, возраст, образование, напоминают авторы исследования. По опросу авторов GEM в 2012 г., в ближайшие три года начать свое дело в 2012 г. планировали 54% мужчин против 46% женщин, среди тех, кто теоретически готов стать предпринимателем, также преобладают мужчины (59%). Мужчины активнее создают свой бизнес, но среди устоявшихся предпринимателей преобладают женщины (52,2%) – хотя мужчины более склонны к предпринимательскому старту, они оказываются менее успешны на стадии выживания компании, констатируют исследователи.

Средний возраст российского предпринимателя – 36 лет, среднему устоявшемуся предпринимателю 43 года. Наименее вовлеченная в предпринимательскую деятельность категория – это люди старше 55 лет. 74% предпринимателей – люди с незаконченным высшим и профессионально-техническим образованием. А среди тех, кто только начинает свое дело, активнее получившие высшее образование. Они также оценивают условия ведения бизнеса более оптимистично и более уверенны в собственных силах – боязнь быть неуспешным сокращается по мере роста уровня образования, показывают опросы GEM.

Для большинства российских предпринимателей собственный бизнес не основной источник дохода, они живут за счет заработной платы на основном месте работы, где они заняты полностью или частично. При этом у студентов и безработных практически нет предпринимательских настроений.

Непритязательный бизнес

GEM, как правило, выделяет два вида мотивации, которая побуждает людей открыть собственное дело: «по возможности» и «по необходимости». Первые стараются использовать открывшиеся возможности, а вторые решаются начать бизнес, так как больше нигде не могут заработать. По мере экономического развития снижается доля «вынужденного предпринимательства» – и начинает преобладать добровольная мотивация, растет производительность труда, увеличивается количество рабочих мест, показывают исследования GEM по всему миру.

В России 60% предпринимателей заявляют о добровольной мотивации, но признаются, что главная причина – не желание обрести независимость или увеличить уровень дохода, а лишь поддержать его. Это сближает их с «вынужденными предпринимателями». Менее четверти можно отнести к «высокопритязательным предпринимателям» – эта категория наиболее активно ищет новые возможности развития бизнеса и увеличения производительности труда. У таких предпринимателей более высокий уровень формального образования, они в большей степени склонны к риску, а также выше оценивают статус предпринимателя в обществе и считают карьеру предпринимателя удачным выбором.

В развитых странах доля «высокопритязательных» предпринимателей в среднем в 2,7 раза выше «вынужденных» – развитие институтов делает предпринимательство более привлекательным выбором, так как предоставляет возможности для самореализации. А россияне при существующих структурных условиях не видят преимуществ от ведения собственного бизнеса.

Климат не тот

Рейтинг Всемирного банка Doing Business оценивает условия для средних и малых предприятий в 185 экономиках мира. Наиболее благоприятен климат для предпринимателей в Сингапуре, Гонконге, Новой Зеландии, США и Дании. Хуже всего бизнесу в Африке: Демократической Республике Конго, Эритрее, Республике Конго, Чаде и Центрально-Африканской Республике. Россия поднялась со 120-го места на 112-е из 185 возможных. Теперь 120-ю позицию занимает Уганда, новые соседи России по рейтингу – Палау (111-е место) и Сальвадор (113-е).

В своих первых указах президент Владимир Путин поставил цель: к 2018 г. подняться на 20-е место (сейчас его занимает Германия), т. е. за оставшиеся семь лет позиция России должна будет подниматься в рейтинге на 15 строк ежегодно. Пока прорыв удалось совершить только по показателю «Налогообложение» – Россия поднялась со 105-й позиции на 64-ю. Общую оценку предпринимательского климата ухудшают проблемы с подключением к электросетям (последнее, 185-е место), сложные разрешительные процедуры в строительстве (178-е), плохие условия ведения международной торговли (162-е).

По методологии Doing Business общий рейтинг присваивается стране на основании условий ведения бизнеса в ее крупнейшем деловом центре. В прошлом году эксперты Всемирного банка также ранжировали предпринимательский климат в 30 российских городах. Оцениваются правила игры для средних и малых предприятий и эффективность госрегулирования их деятельности без учета макроэкономической ситуации, эффективности институтов в целом, емкости рынка или качества социального капитала, подчеркивают составители Doing Business. Это как тест на содержание холестерина в крови, объясняют эксперты: он не позволяет полностью оценить состояние здоровья человека, но сообщает важную информацию, которая поможет изменить стиль жизни, снизить уровень холестерина, а заодно и улучшить здоровье в целом.

Оказалось, что самый низкий уровень холестерина, т. е. наиболее благоприятные условия для бизнеса, обеспечены в Ульяновске. Хотя Ульяновск не занял первое место ни по одному из показателей, вести в нем бизнес проще, чем в 65–80% исследованных городов, по совокупности город стал лидером рейтинга. Местные власти с 2001 г. целенаправленно занимались улучшением условий предпринимательства. Рецепт прост, рассказывал губернатор Сергей Морозов: учитывать мнение бизнеса при принятии законов, оказывать поддержку там, где это наиболее выгодно и бизнесу, и региону, и самое главное – снижать налоги.

Наименее комфортным городом для ведения бизнеса оказалась Москва. Столичный климат почти так же низко оценили и составители «Индекса Опоры», которые исследовали условия предпринимательства в 39 регионах и 12 городах-миллионниках.

Первое место «Опора России» присвоила Московской области: регион позволяет использовать преимущества, которые дает близость к столице, а обходятся они значительно дешевле, чем в самой Москве. Подмосковные компании имеют доступ к финансовым ресурсам и поставщикам, сконцентрированным в Москве, а издержки, связанные с недвижимостью и инфраструктурой, в регионе значительно ниже. При более низком уровне затрат на оплату труда в Подмосковье не менее широкие возможности для подбора персонала, чем в Москве.

Столица заняла 37-е место из 39 в рейтинге «Опоры России», у Санкт-Петербурга – 35–36-е место. У обоих городов масса преимуществ: квалифицированный персонал, достаточно развитая инфраструктура, доступ к различным инструментам финансирования, но предложение не удовлетворяет такой масштабный спрос. Это во многом объясняется запредельно высоким уровнем концентрации экономической деятельности и, как следствие, жесткой конкуренцией компаний за ресурсы развития, пишут авторы.

Проверки хуже криминала

Предприниматели, опрошенные «Опорой России», говоря о трудностях ведения бизнеса, упомянули весь спектр системных проблем российского инвестиционного климата: неразвитую транспортную и энергетическую инфраструктуру, низкое качество регулирования земельных вопросов, чрезмерно высокую стоимость финансовых ресурсов.

37% компаний признались, что кадровая проблема остается для них нерешенной, еще 40% пожаловались на значительные трудности при поиске персонала: не хватает квалифицированных инженеров и технических специалистов и рабочих – и даже персонала для непроизводственных специальностей. С другой стороны, качество рабочих мест часто недостаточно привлекательно по сравнению с другими возможностями на рынке труда: низкая производительность труда ограничивает уровень зарплат, малые предприятия не могут предоставить сопоставимых с крупными социальных пакетов и гарантий занятости.

С некоторыми из наиболее острых проблем компании просто смирились: например, лишь 30% негативно оценили состояние транспортной инфраструктуры. Респонденты оценивают лишь возможность доставить груз из пункта А в пункт Б, пишут авторы – и не учитывают такие аспекты, как низкий уровень развития региональных авиаперевозок или качество дорожной сети (по данным Минтранса, почти 60% федеральных трасс не соответствуют нормативам качества).

Схожее отношение к административным барьерам: свыше 70% признают их наличие, но лишь треть называют их обременительными. Это также своего рода «привыкание», считают авторы исследования: если уже посчастливилось запустить свое дело, административные барьеры постепенно превращаются из реального препятствия в особенность, к которой можно приспособиться. Действительно болезненной темой предприниматели называют проверки: две трети опрошенных признались, что сталкивались с проблемами из-за проверяющих органов. Треть респондентов пожаловались на проблемы, которые чинят им правоохранительные органы, и лишь пятая часть заявили о проблемах, связанных с криминалом.

Около четверти респондентов (из числа согласившихся отвечать на этот вопрос) назвали коррупцию привычным явлением в своем регионе. Наиболее проблемные вопросы – доступ к госзаказу, прохождение проверок, получение земли, подключение к инфраструктуре и даже получение господдержки.

$1 млрд на поддержку

В 2013 г. федеральный бюджет потратит на поддержку малого и среднего бизнеса 34,5 млрд руб. Почти 22 млрд из них – субсидии, которые Минэкономразвития распределяет по регионам на местные программы поддержки. Остальное – поддержка сельхозпредприятий и финансирование прикладных научных исследований и разработок малых предприятий.

Минэкономразвития предоставляет региональные субсидии на конкурсной основе: регионы подают заявки с описанием проектов и программ, которым нужна поддержка. С 2009 г. в программе задействованы все регионы. Получить средства можно только для софинансирования, т. е. и в бюджете самого региона должны быть заложены средства на развитие малого бизнеса. Средний уровень вклада федерального бюджета – 70%. 65 регионов из 83 получают софинансирование из расчета 4 руб. из федерального бюджета на 1 руб. из региональной казны. Деньги идут на прямую поддержку в форме субсидий малым и средним предприятиям (около 60% финансирования), а также косвенные меры, в первую очередь развитие специализированной инфраструктуры для малого и среднего бизнеса.

В 2013 г. приоритетом при распределении субсидий будут обладать заявки, которые предполагают создание бизнес-инкубаторов и индустриальных парков, поддержку предприятий, ориентированных на экспорт, развитие системы кредитования и инфраструктуры поддержки в сфере научных исследований. Есть и новые направления: например, поддержка малых предприятий, пострадавших от стихийных бедствий. Необходимость в такой помощи возникла после наводнения в Крымске – теперь предприниматели, чей бизнес пострадал в чрезвычайных ситуациях, могут получить выплаты на сумму до 500 000 руб. на приобретение оборудования или программного обеспечения, а также на ремонт своего предприятия. Также предусмотрено предоставление микрокредитов по ставке, близкой к нулевой.

Помощь без лишних трат

Есть и другие виды поддержки, которые не требуют увеличения расходов федерального бюджета. Например, с 2009 г. работает так называемая «малая приватизация» – у малых предприятий, арендующих помещения, есть преимущественное право их выкупа. Но наиболее перспективное для бизнеса направление – доступ к государственным закупкам.

С 2005 г. государственные заказчики обязаны размещать у малых и средних предприятий не менее 10% своего заказа (он, по разным данным, оценивается в 5–7 трлн руб.). С 2014 г. квота должна вырасти до 15%. Не менее перспективный рынок – закупки госкомпаний и естественных монополий. Их объем также оценивается в 7 трлн руб. В начале июня премьер-министр Дмитрий Медведев утвердил подготовленную Агентством стратегических инициатив (АСИ) «дорожную карту» мер, которые облегчат малому бизнесу доступ на этот рынок. Предполагается, что к 2015 г. доля закупок у малого бизнеса составит 18% (в том числе прямые – 6%), а к 2018 г. вырастет до 25% (прямые – 10%) против менее 10% (прямые – 2%) сейчас. Пока госзакупки в основном ориентированы на компании, аффилированные с самим заказчиком, спрос на инновации слабый, а стимулов к их использованию у менеджмента госкомпаний недостаточно. Отчеты многих госкорпораций об инновационной деятельности сводятся к перечислению разработанных ими программ, регламентов и стандартов. Теперь госкомпаниям вслед за чиновниками предстоит выделить квоту на закупки малого бизнеса, которая будет поэтапно расти, а также квоту на приобретение инновационной продукции.

Госкорпорациям предстоит разработать программы партнерства с малым бизнесом, в них пропишут не только правила и квоты, но и обязательство при размещении заказа выплачивать малому бизнесу аванс на сумму не менее 30% от стоимости контракта. Заказчикам ограничат время на подписание договора после подведения итогов конкурса и срок на оплату договора. Чтобы стимулировать топ-менеджеров повернуться лицом к малому бизнесу, доля закупок у малых предприятий будет включена в KPI руководителей госкомпаний.

Процедуры дороже денег

Минэкономразвития рапортует и об улучшении процедур для малых предприятий: например, законодательно ограничено количество проверок малого бизнеса, а все внеплановые придется согласовывать с прокуратурой. Вдвое сокращен перечень лицензируемых видов деятельности, а сами лицензии действуют бессрочно. Принимаются нормативные акты, предписывающие сокращение сроков подключения к сетям электро- и теплоснабжения. Но и опросы предпринимателей, и международные рейтинги свидетельствуют, что качество регулирования пока оставляет желать лучшего. В июне премьер также утвердил «дорожную карту» мер, улучшающих регулятивную среду для бизнеса: она предполагает, что большее количество госуслуг будет предоставляться в электронном виде, а также обещает дальнейшее ускорение и упрощение процедур и сокращение избыточной отчетности.

Утвержденные правительством девять «дорожных карт» АСИ покрывают все основные регулятивные проблемы, с которыми сталкивается бизнес, заверил министр экономического развития Андрей Белоусов. Если бы все мероприятия, намеченные в «дорожных картах» на 2013 г., были выполнены, то Россия поднялась бы в рейтинге Doing Business со 112-го на 50-е место, посчитали в Минэкономразвития. Но страдает исполнительская дисциплина, нужен особый контроль за исполнением «дорожных карт», а пока даже не всегда понятно, с какого именно ведомства спрашивать. Важно, чтобы мониторинг вел бизнес, подчеркнул Белоусов: «Пока ожиданий больше, чем уже сделано».

Получается, что декларации входят в диссонанс с принимаемыми решениями, констатировал Бречалов: это и замена единого социального налога на страховые взносы и их увеличение, запреты на продажу алкоголя и табака в нестационарных торговых точках.

Самый яркий пример – решение правительства повысить ставки страховых взносов для индивидуальных предпринимателей. С прошлого года ставки взносов выросли вдвое и достигли 35 665 руб. Их стали рассчитывать исходя из двух МРОТ вместо одного. Предприниматели в ответ начали сворачивать бизнес: с декабря 2012 г. по апрель этого года в России стало на 367 000 индивидуальных предпринимателей меньше (см. инфографику на стр. 7).

Но за малый бизнес вступился Владимир Путин: еще во время прямой линии в конце апреля президент поручил правительству изменить порядок взимания страховых взносов. Предполагается, что взносы будут рассчитываться на основе одного МРОТ для предпринимателей с годовым доходом до 300 000 руб. (это 19 425 руб. в этом году), по превышении этого порога придется также заплатить 1% от разницы между фактическим доходом и пороговым значением.

Это временное несистемное решение, но уж лучше так, чем платить с двух МРОТ, признавался ранее вице-президент «Опоры России» Владислав Корочкин. Сейчас самозанятые платят в Пенсионный фонд значительно меньше наемных работников – если правительство решится на пенсионную реформу, порядок обеспечения пенсионных прав самозанятых все равно придется пересматривать, чтобы сделать его более справедливым.

Реальная поддержка малого бизнеса практически не требует денег, подчеркивает Корочкин: достаточно хотя бы гарантировать, что платежи малого бизнеса в казну не будут расти, а лучше начать освобождать бизнес от излишних затрат, ведь предприниматели – категория социальной, а не экономической политики. Например, повышение соцвзносов для индивидуальных предприниматалей принесло бы Пенсионному фонду не более 50 млрд руб., а его дефицит превышает 1 трлн, напоминает он.

Поддержка малого бизнеса включает четыре основных составляющих, говорит Денискин: создание рынка (в первую очередь через расширение доступа к госзакупкам), совершенствование процедур, развитие обучающих программ и упрощение доступа к кредитованию. Субсидии и другие меры прямой поддержки в шорт-лист не входят, подчеркивает он. Пока малый бизнес в России существует «не благодаря, а вопреки», констатирует он. Тем не менее многие средние компании достаточно успешно пережили кризис, так как привыкли выживать в более жесткой конкурентной среде, чем «национальные чемпионы», и надеяться только на себя, а не на возможность получить господдержку. Отсюда и усиление интереса государства к ним в ситуации слабого экономического роста, заключает Денискин: становится понятно, что именно средний бизнес способен стать одним из драйверов роста экономики.