- Вы - Алексей Яблоков, корреспондент? - Я. - Полиция города Сочи беспокоит, майор Глазунов. Вам удобно говорить?

В семь утра позвонили на мобильный.

- Алексей?

- Кто?

- Вы - Алексей Яблоков, корреспондент?

- Я.

- Полиция города Сочи беспокоит. Майор Глазунов. Вам удобно говорить?

- Очень, - сказал я, - удобно. Что я натворил?

- У нас тут ваше портмоне. Вы его в поезде забыли. Приезжайте, а то я сменяюсь через полтора часа.

Еще не рассвело. Я бежал по ненормально прямым улицам Олимпийской деревни, и моя тень гналась за мной под фонарями. На электричку, уходящую в Сочи, я успел впритык. Привалившись к стеклу, думал: какая отзывчивая штука - судьба. Только вчера я сетовал, что из-за повышенного режима безопасности не удается вступить в контакт с местными полицейскими. Мой хороший знакомый, как сейчас принято говорить, близкий к службам безопасности Сочи, посоветовал забыть об этом, поскольку на время Олимпиады вся местная полиция фактически оказалась в резервации. Надзор за порядком осуществляют полицейские не из Сочи, а из других городов России, в том числе из Москвы и Петербурга. «Даже местные патрульные "уазики" загнали на стоянки, - рассказывал приятель. - Всюду ездят полицейские иномарки с неместными номерами». «Как же мне с ними встретиться?» - интересовался я. «Попробуй напиться, - посоветовал знакомый. - Витрину разбей. На худой конец, пристань к кому-нибудь». И надо же, только я собрался приступить к выполнению этого плана, как вдруг сама полиция Сочи идет ко мне навстречу!

На сочинском вокзале было еще безлюдно. Я дошел до одноэтажного домика в конце перрона, постучал в железную дверь.

- Глазунов? - переспросил дежурный. - У нас такой не работает.

Дверь захлопнулась. Озадаченный, я набрал номер майора.

- Приветствую! - лучезарно ответил полицейский. - Жду, конечно. Где вы? Зачем же вы в Сочи-то поехали? Я же сказал: я работаю в Олимпийском парке... Ну что вы, Алексей, не надо так материться. Я уж дождусь вас.

Не помню, как я доехал обратно и как искал на вокзале Олимпийского парка линейное отделение полиции. Какая-то дверь отворилась, и вышел среднего роста мужчина с блестящей лысой головой.

- Вот ваше портмоне, - облегченно сказал майор Глазунов. - Прочтите и подпишите акт. Вчера вечером начальник поездной бригады нашел и принес. Пока то, пока се, утро уже наступило. Извините, что вечером не позвонили.

Я не зарыдал только потому, что внимательно читал акт, написанный четким, витиеватым почерком. Внизу стояли подписи - самого майора, старшего сержанта Палазяна и ДПНВ Безусовой. Эти благородные люди не зря провели ночь. Они вдумчиво изучали содержимое моего портмоне, чего сам я не делал уже очень давно. Вся моя грешная жизнь уместилась на обычном листе бумаги. Выяснилось, что я - журналист, спецкор довольно крупного издания, застрахованный от болезней и несчастных случаев, отец двоих детей, владелец семи дисконтных карт и посетитель бассейна. Кроме того, я обладал некоторым количеством денежных купюр - не самого высокого, к сожалению, номинала.

И в этот момент я мысленно поблагодарил создателей Олимпиады. Не за то, что они угробили столько живой природы и потратили столько народных денег. А за то, что если бы не они, я никогда не узнал бы о себе столько радостных и горестных вестей. Олимпиада необходима, ибо только с ней мы можем понять, кто мы на самом деле.

- Да, - вспомнил я, - а как вы узнали мой номер ? Пробили по базе данных посетителей?

- Где ее взять, - махнул рукой майор. - У вас чек на оплату телефона был.