Худшее, что есть на этой Олимпиаде, - это иностранные журналисты

"...Я все приму -

Ссылку. Каторгу. Тюрьму.

Но желательно - в июле.

И желательно - в Крыму".

Л. Филатов

Худшее, что есть на этой Олимпиаде, - это иностранные журналисты. Некоторые из них (конечно, далеко не все) приехали в Сочи как в ссылку, с очень плохим мнением о России и действительно ориентированы на поиск негативной, а не объективной информации. Тут я могу судить профессионально, как редактор: как люди собирают информацию, как ее проверяют и как подают. По-моему, Сочи и Олимпийские игры - не худшее место для кратковременной ссылки. Ну да, в нашем медиаотеле маленькие комнатки и отвратительная звукоизоляция, но в том же Париже отели аналогичной категории ничуть не лучше. Прямо сейчас, работая над этим текстом, осознал: за все дни Олимпиады я ни разу не слышал от иностранных болельщиков серьезного негатива, все настроены очень позитивно - даже на хоккее США - Россия русские и американские болельщики братались и фотографировались вместе. От иностранных журналистов негатив слышу и читаю постоянно. Причем аргументация может быть как у одного канадца, который доказывал мне, что лужи в Уистлере-2010 - это нормально, а вот то, что в Красной Поляне самая большая в мире мощность снежных пушек, - это плохо, так как "снег ненастоящий".

В той "информационной войне иностранных СМИ против России", что разразилась в первые дни Олимпиады, во многом виноваты российские лица, ответственные за пиар Игр. Иностранные журналисты заехали в Сочи (т. е. в Адлер и Красную Поляну) за несколько дней до открытия Игр, кого-то из них поселили в отели с недоделками. Никто не удосужился организовать им экскурсии по объектам, объяснить, что еще семь лет назад в Красной Поляне не было ничего; чтобы пройти тот же путь, западноевропейским горнолыжным курортам потребовалось 50-80 лет. А сегодня катание в Красной Поляне лучше, чем в Гштааде (об этом расскажу в следующем посте). И вот иностранные журналисты сидели по своим номерам, новостей у них не было, а из головных редакций на них давили: дескать, зачем мы вас послали, потратили деньги - гоните новости! Вот они и начали писать про то, что видели: про недострой и унитазы.

Но не будем о грустном, ибо на Играх много доброго и веселого. Например, обмен значками. Это особая олимпийская субкультура, под очарование которой попадаешь очень быстро. Взрослые впадают в радостное детство, вспоминая, как когда-то давно они что-то собирали и меняли. Не говорящие по-английски выучились произносить слово change без акцента, робкие стали смелыми, а безалаберные - азартными и торгуются с упорством, которое не всегда встретишь и на восточных рынках. За редкий значок можно выменять до 10 обычных. Торгуются, меняются и дарят значки не только волонтеры, спортсмены и болельщики - этим заболели уже и "фиолетовые" полицейские, а коллекции, которые собрали обаятельные юноши и девушки с пункта предполетного досмотра в сочинском аэропорту, позавидовал бы и иной болельщик. Я пролетаю в год более 50 000 миль и никогда еще не проходил досмотр так непринужденно. Естественно, поделился с ними значками и я.

И со значками же связана самая страшная история, что приключилась со мной на этой Олимпиаде. Я не послушался мудрого человека, для которого это далеко не первые Игры и который сказал мне: "Носи только те значки, которые ты готов подарить или обменять. То, что ты хочешь оставить, храни в номере". Но я отказался: пусть все видят, какой у меня "иконостас" - значки на ленточке, что держит аккредитацию. Аккредитация - это довольно большой лист бумаги, закатанный в пластик. Когда сидишь за компьютером, он мешает набирать тексты, поэтому когда я работал, то всегда забрасывал аккредитацию за спину - вместе со значками. И вот я приехал на соревнования по прыжкам с трамплина, забрался на самую верхотуру трибуны высотой метров 20, привычным движением закинул за спину аккредитацию и начал писать очередной текст (до начала стартов оставалось еще два часа). За моей спиной была перегородка, разделяющая разные секторы. В какой-то момент я повернулся, ленточка за что-то зацепилась и обмякла, следом послышалось металлическое "дзынь"... Я догадался, что потерял какой-то значок, и начал вытягивать ленточку обратно. "По закону подлости я должен потерять самый редкий значок - Королевства Тонга", - пронеслось у меня в голове. Так и оказалось. Пол на трибуне был из металлических сот, жемчужина моей коллекции провалилась в дырку и лежала где-то на земле. Бросив все, я пулей слетел вниз и бросился в ноги к ближайшей волонтерше: "Девушка, проведите меня под трибуну - я потерял редчайший значок!" Мы подошли к трибуне, и внутри у меня все похолодело: в ее основании были построены офисы, т. е. мой значок упал не на голую землю, а на крышу, и проникнуть туда не было никакой возможности. Унылый, я поплелся наверх - Олимпиада в тот момент потеряла для меня всякий смысл. А поднявшись обратно на трибуну, обнаружил свой значок лежащим на одну ступеньку выше, чем я его искал!

Кстати, на квалификационные соревнования по прыжкам с большого трамплина у мужчин, начинавшиеся в 21.30, болельщики начали собираться за два часа до их начала, и в итоге стадион оказался битком! На квалификации! В соревнованиях, где российским спортсменам ничего особо не светило! Потому что на соревнованиях по прыжкам с трамплина - самая радостная атмосфера. На всех стадионах в горном кластере работают дуэты ведущих-комментаторов (англоязычный/русскоязычный), которые не только комментируют ход соревнований и разъясняют нюансы правил, но и хохмят, заводят публику. Я называю их "диджеями", потому что все соревнования проходят под музыку. Хороши "диджеи" на слоупстайле, биатлоне, но лучшие - на прыжках с трамплина. Эти не просто поднимают волну - научили болельщиков синхронно танцевать. Когда синхронно танцуют многотысячные трибуны - это, доложу я вам, будет покруче иного рок-концерта. Спортсмены из разных стран прыгали под популярную композицию на своем языке (за исключением представителей совсем уж экзотических держав). Наши - под "Руки вверх". Трибуны заходились в экстазе! Я собирался уйти после того, как выступят россияне, но остался до конца.