Вложения в добычу минералов для зеленой энергетики в 2022 году выросли более чем на 30%

Глобальные инвестиции в добычу металлов, необходимых для развития возобновляемой энергетики, в мире выросли в 2022 г. более чем на 30% до $41,3 млрд. Об этом говорится в обзоре Международного энергетического агентства (МЭА) Critical Minerals Market Review 2023. В 2021 г. глобальные инвестиции увеличились на 21% до $31,6 млрд.

Основной рост инвестиций, по данным агентства, пришелся на проекты по добыче лития – они выросли на 52% до $4,1 млрд. Капитальные затраты на проекты по добыче никеля, меди и кобальта выросли на 41% до $14,2 млрд.

В обзоре отмечается, что при этом компании из Китая увеличили инвестиционные расходы почти вдвое (абсолютное значение МЭА не приводит).

Руководитель управления аналитики по рынкам ценных бумаг Альфа-банка Борис Красноженов считает, что существенный рост инвестиций продолжится в сфере добычи лития, также будут расти капзатраты на производство никеля. Кроме того, по его словам, в ближайшее время можно ожидать роста инвестиций в производство редкоземельных металлов. По словам Красноженова, доля Китая в производстве ключевых редкоземельных металлов достигает 85–90%.

Инвестиции в разведку минералов для зеленой энергетики в 2022 г. увеличились на 20% (из материалов агентства следует, что они составили порядка $6 млрд). Рост в первую очередь был обеспечен рекордными капзатратами на разведку лития, которые в 2022 г. выросли на 90%. Наибольший рост – более чем на 40% – продемонстрировали Канада и Австралия, также за счет финансирования разведки литиевых месторождений. Геологоразведочная деятельность, по данным МЭА, также расширяется в Африке и Бразилии. При этом расходы на разведку в России уменьшились на 30% на фоне международных санкций, указывает агентство.

По последним открытым данным Росстата за 2021 г., производство нерафинированной меди в России снизилось на 4,3% до 742 440 т, никеля - на 17% до 112 465 т. Производство кобальта, по данным Минприроды, в 2021 г сократилось на 19,2% до 4600 т, ферромолибдена - на 0,4% до 3921 т. Литий в России не добывается, а продукция из него производится из импортного сырья.

Инвестиции в разведку урана поднялись на 60%, никеля – на 45%, говорится в обзоре МЭА. Рост урановых инвестиций агентство связывает с «возобновлением интереса к атомной энергетике на фоне опасений по поводу поставок из России». Увеличение капзатрат на разведку никеля в основном пришлось на Канаду, отмечается в обзоре.

Темпы роста инвестиций в 2023 г. могут замедлиться, считают опрошенные «Ведомостями» эксперты. По словам аналитика ФГ «Финам» Алексея Калачева, торможение динамики может произойти на фоне небыстрого восстановления деловой активности в Китае после пандемии коронавируса, опасений относительно замедления мировой экономики и снижения цен на металлы. По данным Лондонской биржи металлов (LME), цена на литий с начала 2023 г. снизилась почти вдвое до $45 440/т, никель – на 28% до $21 515/т, кобальт – на 19% до $33 454/т. Управляющий директор рейтинговой службы НРА Сергей Гришунин добавляет, что охлаждение рынков сырьевых материалов и соответствующее снижение цен приведут к сокращению вложений в геологоразведку.

По актуализированному прогнозу МЭА, к 2030 г. спрос на металлы для зеленой энергетики в базовом сценарии вырастет более чем на 50% примерно до 15 млн т в год. В основном увеличится спрос на литий, никель и медь, отмечает агентство.

В докладе говорится, что «беспрецедентному росту спроса» способствует внедрение технологий возобновляемой энергетики и расширение использования аккумуляторов. Продажи электромобилей, по данным МЭА, в 2022 г. выросли на 60%, превысив 10 млн единиц.

В 2017–2022 гг. спрос на минералы для зеленого перехода вырос вдвое, говорится в докладе. Потребление лития увеличилось в 3 раза более чем до 125 000 т в год, кобальта – на 70% до порядка 170 000 т в год, никеля – на 40% примерно до 2900 т в год. В связи с ростом спроса и увеличением цен на эти металлы объем рынка минералов для зеленой энергетики за пять лет вырос вдвое и в 2022 г. достиг $320 млрд.

В среднесрочной перспективе динамика роста спроса на электротехнические металлы останется высокой, считает Калачев. Это будет обусловлено стремлением ряда стран к энергетическому переходу, для него требуется все больше лития, меди, никеля, алюминия и других металлов. Гришунин добавляет, что, помимо меди и металлов для аккумуляторов, будет расти спрос на драгоценные металлы, прежде всего золото и палладий.

По оценке НРА, рост спроса на металлы продолжится, но не такими высокими темпами, как ожидает МЭА. «Рост мощностей по переработке использованных аккумуляторов позволит увеличить выпуск вторичных металлов и не так активно расширять добычу», – поясняет Гришунин.

МЭА отмечает необходимость диверсификации цепочек поставок. В докладе отмечается, что сейчас в отрасли доминирует модель, при которой минеральное сырье добывается в богатых ресурсами развивающихся странах, затем перерабатывается в Китае и лишь потом полученные металлы поставляются в страны-потребители. В 2020–2022 гг. наблюдался «ограниченный прогресс» в отношении диверсификации, концентрация предложения по некоторым металлам даже усилилась, указывает МЭА.

Агентство также отмечает, что для обеспечения безопасности поставок необходимо расширять географию добычи и производства менее известных, «нишевых» минералов, таких как магний, марганец, кремний и фосфор. МЭА напоминает, что важность этого направления демонстрирует ситуация с ограничениями на экспорт галлия и германия из Китая. КНР с 1 августа 2023 г. ограничит экспорт этих металлов, используемых при производстве полупроводников («Ведомости» писали об этом 5 июля).

Эксперты считают, что зависимость от поставок металлов для зеленой энергетики из Китая действительно несет определенные риски. «Китай уже не раз демонстрировал свою способность ограничивать мировые поставки. Так было с редкоземельными металлами и графитовыми электродами», – напоминает Гришунин.

Китайские компании продолжают наращивать инвестиции в добычу лития и меди по всему миру, добавляет Калачев. Это несет риски новой зависимости, хотя эти сырьевые ресурсы не концентрируются в Китае, а распределены по планете. По его словам, зависимость от поставок из Китая редких металлов стимулирует страны развивать собственную добычу, хотя это далеко не всегда экономически выгодно.

«С учетом уже реализовавшихся рисков международных поставок России также следует иметь собственные проекты по добыче редких металлов для обеспечения стратегической безопасности и устойчивого развития», – заключает Гришунин. В прошлом году Минпромторг включил цели по импортозамещению редких металлов, а также хрома и марганца в стратегию развития металлургии до 2030 г. (см. «Ведомости» от 12 сентября 2022 г.). А 10 июля 2023 г. вице-премьер, министр промышленности и торговли Денис Мантуров заявил, что Россия достигнет полной самообеспеченности литием к 2025 г., а к 2030 г. сможет начать экспортировать его.