«Сформировалась особая система атмосферной циркуляции антициклонов»

Александр Макаров — о том, как связаны Австралия и Антарктида
Арктический и антарктический научно-исследовательский институт
Арктический и антарктический научно-исследовательский институт

По мнению директора Арктического и антарктического научно-исследовательского института, волны тепла в Южном полушарии и аномально высокие температуры в Арктике сравнивать так же корректно, как одновременные снегопад во Владивостоке и дождь в Москве.

— Сразу несколько температурных рекордов были зафиксированы в Антарктиде. Рост доходил до 40°C. Как вы это объясняете?

— Действительно, в марте фиксировались аномально высокие температуры во внутриконтинентальной части Антарктиды. В частности, на станции «Восток», в самом холодном месте планеты в марте потеплело до -17,7°С при среднестатистической норме месяца почти -58С. На франко-итальянской станции «Конкордия» было еще теплее — около -11°C. Но эта станция расположена намного ниже и ближе к береговой линии. При этом мы понимаем, что в Антарктиде в отличие от нас начинается зима, то есть температуры должны стремиться к минимальным.

Зафиксированные явления не уникальны. Ученые называют это «волнами тепла», они довольно распространены в Австралии и приносят определенный дискомфорт жителям континента. На антарктических станциях около двух лет назад также фиксировался занос австралийской жары. Но на внутриконтинентальных станциях такая тепловая волна отмечается впервые. Это по-настоящему редкое событие.

— А почему эти волны тепла стали доходить до Антарктиды?

— Сформировалась особая система атмосферной циркуляции антициклонов. Они достаточно долго были стабильны, это сформировало приход тепла в Антарктиду. Пока мы с осторожностью говорим, что это разовое событие.

— Это означает, что Антарктида тает, ледники тают, идет глобальное потепление?

— По одному событию глобальных выводов делать нельзя. Более того, в эти же даты аномалии тепла отмечались и в Арктике. На мой взгляд, с большой долей вероятности речь идет о простом совпадении.

Безусловно, мы наблюдаем потепление, разрушаются ледники Антарктиды, в первую очередь шельфовые. Но говорить о том, что зафиксированное событие является отражением активизации изменений, на мой взгляд, не верно. Это лишь подтверждение общей тенденции.

— Климатологи с волнением обсуждают шельфовые ледники, в частности Конгера, который разрушился и исчез также в марте. Все это маркеры того, что потепление происходит, это невозможно отрицать или спорить о нем.

— Мы не отрицаем потепление. Скорее, как ученые, пытаемся внимательно и с осторожностью подходить к таким фактам, сравнивать и анализировать данные.

Действительно, этот шельфовый ледник сошел. Но это не очень большой по площади ледник по масштабам Антарктиды – всего около 1 тыс. кв. км. Для сравнения, площадь Антарктиды более 14 млн кв. км. Влияние этого ледника, например, на уровень моря и на другие процессы не велико. Разрушение других, более крупных ледников может привести к действительно серьезным последствиям, в том числе к изменению уровня моря. Конкретно этот небольшой ледник не повлиял на знаковые или видимые процессы.

Временные совпадения тоже некорректно анализировать. Это примерно то же самое, если мы будем анализировать одновременные снегопад во Владивостоке и дождь в Москве.

Погода и климат очевидно меняются. Волны тепла характерные для Австралии добрались до Центральной Антарктиды – на сотни, тысячи километров от побережья. Это безусловно маркер изменения климата и ученые не оставят его без внимания.

В наших широтах эти волны тепла не будут заметны. Например, у нас в Петербурге в конце марта-начале апреля было заметно холоднее, чем должно быть.