«Создавать заповедные зоны после того, как леса пройдены сплошными рубками, будет поздно»
Татьяна Шувалова рассказала, что леса нужны и для сохранения ценных видов рыбНа сегодняшний день нерестоохранные полосы лесов (НОПЛ) могут находиться исключительно в границах рыбохозяйственных заповедных зон (РХЗЗ). Однако на территории России пока нет установленных РХЗЗ, что может привести к переводу большей части площадей НОПЛ в категорию эксплуатационных лесов, то есть, по сути, к вырубке леса на важных для сохранения ценных видов рыб участках. О потенциальной экологической угрозе такой ситуации и путях решения этой проблемы корреспонденту «Ведомости. Экология» Марине Кочетовой рассказала директор программы «Регулирование охраны окружающей среды и природопользования» Всемирного фонда дикой природы Татьяна Шувалова.
— Какими законодательными актами на данный момент регулируется определение границ НОПЛ? Какова история этого регулирования?
— Прежде чем перейти непосредственно к вопросу об определении границ НОПЛ, полагаю важным коротко остановится на том, что же такое НОПЛ. По сути, это участки нетронутого леса, произрастающего по берегам рек и озер, где обитают ценные промысловые рыбы. Значение таких лесов для сохранения запасов ценных видов рыб обусловлено их способностью создавать и поддерживать здоровую среду обитания, а именно — формировать оптимальный температурный, световой и водный режимы, служить естественным фильтром, улучшающим химический и бактериологический состав талых и дождевых вод, поступающих в водные объекты, а также тормозить береговые эрозионные процессы и смягчать последствия антропогенного воздействия на водотоки и прилегающие территории.
Необходимость охраны прибрежных лесов была признана на государственном уровне еще в XVIII веке, но в разные исторические периоды обеспечивалась государством неравномерно и на эпизодической основе. Не вдаваясь в подробности, отмечу только, что периоды ослабления защиты прибрежных лесов от вырубки нанесли существенный вред малым и большим рекам, оставив лишь воспоминания о некоторых ценных видах некогда обитавших там рыб.
— Но XVIII век – все-таки довольно давняя история. Что сейчас?
— Системная работа по выделению прибрежных полос лесов, защищающих места нереста ценных рыб началась в 30-е годы прошлого века. Она велась совместно органами управления лесными, водными и рыбными ресурсами. Правовая основа для определения внешних границ защитных полос лесов и режима их охраны базировалась на целом ряде нормативных правовых актов Союза ССР, принятых в 50-70-х годах. Ширина защитных полос, выделенных в соответствии с этими документами, варьировалась от 250 м до 3 км. В законодательство Российской Федерации запретные полосы лесов, защищающие нерестилища ценных промысловых рыб, вошли под названием нерестоохранных полос лесов. Однако в качестве правовой основы для их выделения и закрепления на местности до недавнего времени выступали все те же акты советского периода. Такая разумная преемственность позволила не просто сохранить, но даже немного приумножить площади ценных лесов. По последним данным, площадь НОПЛ в стране составляет около 56,8 млн га, или 20,4% от площади всех защитных лесов в России.
— Почему сегодня мы говорим о потенциальной угрозе этим лесам?
— Чтобы достичь баланса между экономическими интересами в области лесного хозяйства и обеспечением экологической устойчивости взаимосвязанных водных и лесных экосистем, было предложено отойти от устаревших нормативов и относить к НОПЛ только те леса, которые находятся в границах РХЗЗ. В 2018 году в Лесной кодекс внесли поправки, законодательно закрепившие такой подход. Волна возмущения экспертов в области лесного и рыбного хозяйства, экспертов экологов, представителей науки и природоохранных НКО обрушилась на министерства, ведомства и российский парламент. Из-за отсутствия на территории России установленных РХЗЗ введение указанной нормы на практике означало вывод многих гектаров лесов из категории ценных и передачу их под коммерческие рубки. Усилиями общественности норма не продержалась в законе долго и была исключена в самом конце 2021 года. Казалось, леса спасены, а реки и впредь смогут обеспечивать нас рыбой.
Но, к сожалению, это была временная победа, так как после исключения критериев отнесения лесов к НОПЛ из закона, вопрос автоматически перешел на подзаконный уровень. В результате сегодня мы имеем приказ Минприроды «Об утверждении Лесоустроительной инструкции», который полностью возвращает нас в ситуацию 2018 года. Единственным критерием, которым должны руководствоваться лесоустроители при отнесении лесов к НОПЛ, в соответствии с новым документом является нахождение таких лесов в границах РХЗЗ.
— Что это меняет с принципиальной точки зрения?
— Такой подход в других условиях мог бы быть вполне жизнеспособным, так как он обеспечивает необходимую сбалансированность функций органов власти в сферах лесного и рыбного хозяйства и позволяет избежать дублирования полномочий и конфликта интересов. В предложенной логике каждый занимается своим делом: органы власти в области рыболовства определяют границы и режим территорий, которые нужны им для сохранения среды обитания ценных видов водных биологический ресурсов, а органы управления в области лесного хозяйства лишь фиксируют этот режим на уровне лесоустроительной документации.
Однако применение этого подхода прямо сейчас, когда еще нет готовой нормативной базы для создания РХЗЗ и опыта их практического создания, может привести к тому, что защитные леса вдоль нерестовых рек могут уничтожаться быстрее, чем будут вводиться новые формы их охраны. А создавать заповедные зоны уже после того, как леса пройдены сплошными рубками, будет поздно — ущерб нерестилищам уже будет нанесен.
— По какой причине в России пока нет установленных РХЗЗ?
— Главными являются причины правового характера: после принятия закона «О рыболовстве» много лет было потрачено на разработку подзаконных актов, устанавливающих порядок создания РХЗЗ. Когда, наконец, в 2018 году формирование нормативной базы для создания РХЗЗ было завершено, оказалось, что вошедшие в эти акты положения, абсолютно теоретические и не могут быть использованы на практике. Пока думали, как их изменить и поправить, были приняты поправки в закон «О рыболовстве», которые сегодня требуют полного обновления всех ранее принятых документов. Таким образом, процесс разработки нормативной базы вышел на новый круг. Мы с надеждой ждем, что к концу 2023 года ситуация поменяется, все нормативные документы будут приняты, и РХЗЗ начнут создаваться.
— В чем вы видите решение данной проблемы, какие действия предпринимает Всемирный фонд природы?
— Мы считаем, что наибольшую проблему сегодня составляет отсутствие времени на переход с одной системы отнесения лесов к НОПЛ на другую. Поэтому мы подготовили предложения по внесению изменений в ряд подзаконных актов Минприроды России и Минсельхоза России. Если эти рекомендации будут приняты, то это с одной стороны обеспечит время на переходные мероприятия, а с другой — даст возможность применения упрощенной процедуры создания РХЗЗ на территориях НОПЛ. Предложения озвучиваются нами на различных площадках и, в целом, мы получаем положительный отклик на них. Нельзя столь поспешно, на основе сугубо формального подхода пересматривать статус территорий, отнесенных к ценным лесам, ведь такие решения способны нанести непоправимый ущерб как экологической, так и продовольственной безопасности нашей страны.