Почему активы могут оставаться в руках неэффективных собственников

Описывать вклад великих ученых в науку всегда крайне трудно. Большинство из них очень продуктивны, и выбрать, какие именно работы можно обсудить в короткой газетной колонке, совсем не легко. Рональд Коуз, лауреат Нобелевской премии по экономике 1991 г., – редкое исключение. Он дожил до 102 лет и написал больше сотни статей. Но с его именем в первую очередь ассоциируются две работы: «Природа фирмы» (Nature of the Firm) 1937 г. и «Проблема общественных издержек» (The Problem of the Social Cost) 1960 г. На эти две статьи приходится три четверти всех цитирований Коуза (по данным Google Scholar), и именно они являются главным вкладом Коуза в современную науку.

Из этих статей выросла новая институциональная экономика (НИЭ), синтез институциональной экономики с неоклассической. Коуз стал первым представителем НИЭ, получившим Нобелевскую премию (после него ее получили и Дуглас Норт, и Элинор Остром, и Оливер Уильямсон, и Оливер Харт, и Бенгт Холмстром). Коуз стал и первым президентом Международного общества новой институциональной экономики (International Society for New Institutional Economics, ISNIE) – ассоциации исследователей в области НИЭ, основанной в 1997 г.

Новая институциональная экономика базируется на двух ключевых постулатах. Во-первых, институты важны. Во-вторых, их можно анализировать инструментами современной экономической науки.

Что такое институты? Самое простое определение – правила игры, которые регулируют взаимодействие между экономическими агентами. При этом определение институтов и, соответственно, сфера применения НИЭ чрезвычайно широки. В понимании современных исследователей институты включают в себя и формальные, и неформальные, и институты на уровне рынков или целых экономик, и правила игры внутри отдельных организаций. Именно поэтому НИЭ всегда тесно сотрудничала с организационной экономикой, а в 2015 г. ISNIE была переименована в Общество институциональной и организационной экономики, SIOE.

Природа фирмы и роль собственности

Две вышеупомянутые статьи Коуза фактически заложили основы НИЭ. В статье «Природа фирмы» он предложил объяснение, почему фирмы вообще существуют. Как ни странно это звучит, это нетривиальный вопрос. Зачем нужна фирма, если производство могут осуществлять независимые друг от друга индивидуумы, взаимодействие между которыми может регулироваться договорами купли-продажи или оказания услуг? В неоклассической теории общего равновесия фирмы вообще неважны – до тех пор пока сохраняется конкурентность рынков, объединение или разделение фирм не влияет на производство и равновесные цены.

Коуз сделал естественное предположение, что в реальном мире любые взаимодействия сопровождаются нетривиальными транзакционными издержками и способ организации производства, при котором предприниматель нанимает сотрудников и координирует их работу, характеризуется более низкими транзакционными издержками, чем децентрализованное взаимодействие между сотрудниками. Эта простая идея и есть обоснование того, почему возникают предприятия, сотрудники которых подписывают договор найма и соглашаются на то, что предприниматель получает остаточные права контроля внутри предприятия – права принимать решения в той степени, в которой они не противоречат законам и подписанным договорам.

Эта идея – в дальнейшем развитая Уильямсоном – в конце концов превратилась в формальную теорию прав собственности Гроссмана – Харта – Мура, разработанную в 1980-х и 1990-х гг. В этой теории собственность определяется именно как остаточные права контроля над физическими активами. Человеческий капитал неотчуждаем, но его производительность может быть выше в сочетании с вполне конкретными физическими активами. Поэтому предприниматель, владеющий этими активами, имеет более сильную переговорную позицию в отношениях с сотрудником, чья производительность зависит от работы с этими активами.

Можно ли защититься от власти работодателя, заранее подписав контракты, предписывающие его действия во всех возможных ситуациях? В теории – да, но на практике (как, собственно, и предположил Коуз) – нет. Транзакционные издержки составления и обеспечения (например, судом) исполнения таких полных контрактов были бы слишком высоки. В реальности стороны используют «неполные контракты», т. е. договоры, которые не полностью описывают все возможные ситуации. В ситуации неопределенности владелец активов, естественно, имеет преимущественные права принятия решений. Вот почему важно, кто владеет активами, – различные структуры собственности приводят к разному распределению доходов и, соответственно, к разным стимулам к инвестициям (в том числе и в человеческий капитал). Именно так современная теория неполных контрактов и обосновывает роль прав собственности.

Теорема Коуза

Если передача прав собственности на активы приводит к различным исходам, можно ли ожидать перехода активов в руки более эффективных собственников? Если потенциальный покупатель актива знает, что он сможет увеличить стоимость актива на 20%, разве не является взаимовыгодной сделка, при которой он купит этот актив у его сегодняшнего собственника по текущей цене или даже с 10%-ной премией? Можно ли предсказать, что в конце концов все активы окажутся в руках тех предпринимателей, которые используют их наиболее эффективно?

На этот вопрос отвечает теорема Коуза – самая знаменитая именная теорема в экономике. В последние 30 лет она почти вдвое опережала по упоминаниям три следующие знаменитые теоремы – теорему Эрроу о невозможности, теорему Столпера – Самуэльсона и теорему Модильяни – Миллера, вместе взятые. Считается, что Коуз сформулировал эту теорему в статье «Проблема общественных издержек» 1960 г. Это не совсем так: хотя теорема Коуза действительно основана на идеях, изложенных в этой статье, современная формулировка теоремы – это результат последующих работ целого ряда экономистов.

Теорема Коуза действительно утверждает, что при определенных условиях активы будут распределены самым эффективным образом – вне зависимости от того, как они были распределены изначально. В этом смысле теорема Коуза подтверждает интуитивный аргумент о том, что в конце концов активы перейдут к тем, кто больше их ценит и готов больше за них заплатить.

Но главная ценность теоремы Коуза не в этом утверждении, а в формулировании условий, при которых достигается эффективное распределение собственности. Эти условия включают в себя отсутствие транзакционных издержек при переходе прав собственности. Транзакционные издержки могут быть обусловлены и отсутствием четко определенных изначальных прав собственности, и асимметрией информации о качестве активов, и финансовыми ограничениями участников сделок, и несовершенством судебной системы, обеспечивающей исполнение сделок. Чем выше такие транзакционные издержки, тем дальше будет результат от эффективности и тем больше он будет зависеть от изначального распределения.

Для каждого российского читателя теорема Коуза – это не абстрактный теоретический результат, а ключ к пониманию проблем нашей приватизации. В идеальном мире – в котором условия теоремы Коуза выполнены – не важно, кто именно купит государственные активы, ведь в конце концов они перейдут в руки эффективного собственника. К сожалению, в реальности эти условия не выполнены, транзакционные издержки на рынке активов высоки, поэтому приватизированная собственность может оставаться в руках изначальных покупателей сколь угодно долго – даже если эти покупатели не являются эффективными собственниками.