Крупнейшие слияния и поглощения приводят к катастрофам

По данным Dealogic, с 1 января 2000 г. в мире было совершено 316 657 слияний и поглощений (M&A) – по 87 в день. Их совокупный размер составил $25,2 трлн (это почти половина мирового ВВП).

Однако многие громкие и крупные сделки имели плачевные последствия. Один из самых ярких примеров – слияние America Online и Time Warner на пике технобума в январе 2000 г.; результатом стал убыток в $98,7 млрд в 2002 г. Этот антирекорд в мировой корпоративной истории был побит только в прошлом году, по итогам которого AIG потеряла $99,3 млрд. Другой, совсем недавний, случай – крупнейшее в истории поглощение: покупка британским Royal Bank of Scotland (RBS), бельгийским Fortis и испанским Banco Santander голландского банка ABN Amro за $95,7 млрд. Результат – правительствам Бельгии и Нидерландов пришлось спасать Fortis (разделив его на части), а правительству Великобритании – RBS, оказав ему финансовую помощь в обмен на 70% акций (скоро пакет вырастет до 84,4%).

Эти примеры далеко не единственные. The Wall Street Journal (WSJ) проанализировала крупные сделки этого десятилетия на предмет достижения компаниями объявленных при слиянии стратегических целей и повышения благосостояния акционеров.

Несварение

Из 25 крупнейших сделок лишь у девяти компаний котировки акций сейчас выше, чем в день объявления о слиянии. Конечно, на капитализацию влияют разные факторы, в том числе не зависящие от самих компаний (пример – тотальный обвал в конце 2008 г.), отмечает WSJ; к тому же, не объединившись, компании могли оказаться в худшем положении, чем сегодня.

И все же... Bank of America (BofA) четыре раза фигурирует в списке 100 крупнейших сделок. Помимо покупки Merrill Lynch в разгар прошлогоднего кризиса за $44 млрд (узнав о проблемах Merrill получше, BofA хотел отказаться от сделки, но на ней настояли финансовые власти) банк в конце 2007 г. купил Countrywide Financial, оказавшуюся на грани краха из-за активной выдачи высокорискованных ипотечных кредитов. Во время кризиса BofA был вынужден привлечь от правительства $45 млрд; за исключением Citigroup, получившего столько же, остальные крупные банки получили $10–25 млрд.

Сам Citigroup, образовавшийся в результате слияния в 1998 г. Citicorp и Travelers Group, в результате этой и последующих сделок настолько разросся, что руководство потеряло контроль над подразделениями. Из-за нарушений в разных странах Федеральная резервная система США в 2005 г. на год запретила Citigroup проводить поглощения и обязала улучшить систему внутреннего контроля. Джон Рид, возглавлявший Citicorp, признал в 2008 г., что попытка создать многопрофильный гигант была ошибкой, в проигрыше остались и инвесторы, и сотрудники, и клиенты.

В ноябре 2009 г. Рид публично попросил прощения за свою роль в создании компании, которая способствовала финансовому кризису. «Когда руководишь компанией, делаешь то, что тебе кажется правильным для акционеров. Сейчас я смотрю на это как гражданин», – сказал он, добавив, что банки, выросшие до таких размеров, как Citigroup, нужно разделять на части.

Из 100 крупнейших сделок десятилетия 15 приходится на фонды прямых инвестиций. Из купленных ими компаний девять находятся сейчас в тяжелом финансовом положении.

Больше не значит лучше

Мегаслияния (1% наиболее крупных сделок, на которые приходится 43% совокупной стоимости всех сделок) приводят к падению цен акций компании-покупателя в краткосрочной перспективе в среднем на 3,2%, свидетельствует исследование сделок за 28-летний период, проведенное Динарой Баязитовой из Университета Северной Каролины, Маттиасом Калом из Университета Колорадо и Россеном Валкановым из Калифорнийского университета в Сан-Диего. Менее крупные сделки приносят акционерам 1,5%, говорится в их работе «Какие слияния уничтожают стоимость? Только мегаслияния». Целью большинства слияний является увеличение акционерной стоимости, пишут исследователи, но в случае с мегаслияниями основные движущие мотивы – личные устремления топ-менеджеров, их гордыня и слабое корпоративное управление.

человеческий фактор

Что же нужно для того, чтобы слияние было успешным? Анализ WSJ выделяет три фактора: правильное время, правильный лидер и удача.

В начале десятилетия нефть стоила $27 за баррель, а участники сектора все еще переваривали мегаслияние Exxon и Mobil в 1998 г. (размер той сделки – $80 млрд). Акции сырьевых компаний не особо интересовали инвесторов, а пузырь на рынке технологических акций уже начинал сдуваться. В это время Chevron и объявила о поглощении Texaco за $39 млрд. Сделка позволила ей значительно увеличить запасы сырья как раз в самом начале долгосрочного повышательного тренда на рынке нефти. Рыночная капитализация компании сегодня втрое выше, чем после объединения. Негромкая, эффективная деятельность компании в течение всего десятилетия – свидетельство успеха сделки.

Похожий результат может дать и объявленная в понедельник сделка по покупке ExxonMobil газодобывающей компании XTO Energy за $31 млрд. Это первая покупка ExxonMobil за десятилетие, цены на газ в США в последние годы сильно упали. Между тем Международное энергетическое агентство прогнозирует рост мирового спроса на газ на 1,5% в год, а на нефть – всего на 0,9%.

Чтобы слияние дало эффект, нужен сильный корпоративный лидер с видением. Построить по-настоящему успешные империи в США в этом десятилетии удалось лишь Эдварду Уитэйкеру и Джеймсу Даймону.

Уитэйкер, возглавлявший SBC Communications, потратил в общей сложности $140 млрд на скупку телекоммуникационных компаний, создав национального гиганта на базе сотовых операторов SBC и BellSouth и поглотив в самом конце крупнейшего оператора фиксированной связи AT&T. Размер компании и возможность предлагать пакетные услуги в телекоммуникационном секторе действительно имеют значение, и инвесторы ценят это. За последние пять лет акции AT&T выросли на 10% (с учетом даже прошлогоднего обвала), тогда как акции основного конкурента – Verizon Communications упали на 20%.

Даймон же создал первоклассный банк. В то время как Citigroup демонтирует свой финансовый супермаркет, Даймон идет в противоположном направлении. Он возглавил JPMorgan Chase в 2004 г., после того как объединил с ним свой Bank One. Во время кризиса JPMorgan Chase за бесценок приобрел оказавшиеся на грани краха Bear Stearns и Washington Mutual.

«Даймон ответил на все вызовы, с которыми столкнулся при управлении JPMorgan», – написал недавно в отчете влиятельный банковский аналитик Ричард Бове из Rochdale Securities. Позиции министра финансов США Тимоти Гайтнера в последнее время пошатнулись и лучшего кандидата, чем Даймон, ему на смену не найти, уверен Бове. «Его послужной список абсолютно безупречен. Он в большей степени способен руководить министерством финансов, чем кто-либо другой в мире. Он рискнул собственной компанией и купил Bear Stearns и Washington Mutual, чтобы помочь своей стране, когда никто другой на это не решился», – пишет Бове.

Новые шансы

Кризис предоставил редкий шанс здоровым компаниям, включая тот же JPMorgan, дешево приобрести лакомые активы. Пока рано говорить, насколько успешными в итоге окажутся сделки по покупке банком Barclays американских, а банком Nomura – европейских и азиатских активов обанкротившегося Lehman Brothers. Но Barclays, например, всего за $1,75 млрд получил сотрудников, технологии, здание и масштабные позиции Lehman на долговых рынках, тогда как пассивы остались в конкурсной массе. «У нас были агрессивные планы развития, и я ломал голову, где взять нужных людей и как выстроить инфраструктуру. И теперь наше руководство это все нам подарило», – говорил «Ведомостям» в сентябре 2008 г. гендиректор «Номура (СНГ)» Максим Сельцер.