Российские компании перестали инвестировать

Рекордное поступление экспортной выручки не помогло российской экономике – предприятия не инвестируют в развитие
С.Портер

«Деньги в экономике есть, но они не инвестируются», – делает вывод Валерий Миронов из Центра развития Высшей школы экономики. В этом году Россия получит от экспорта нефти на $60 млрд больше, чем в 2008 г., а соотношение капвложений к экспорту в рублевом выражении, по расчетам Миронова, составит 57,4% против 75% в 2008 г. «Инвестиционный климат, выборы, неопределенность на мировом рынке – все это приводит к тому, что инвесторы выжидают», – объясняет Миронов и предполагает, что накопления позволят предприятиям легче пережить вероятный второй виток кризиса. Альтернативой инвестициям стал также выкуп собственных акций – в первом полугодии «Роснефть», СУЭК и «Норникель» потратили на это $2,5 млрд, заключает он.

За три квартала валовой объем финансовых вложений крупных и средних предприятий, по данным Росстата, составил 45,7 трлн руб., или 85% прогнозируемого годового ВВП. Годом ранее было 66% ВВП, в 2008 г. – 40%. Оборот финансовых вложений в 10 раз превысил объем инвестиций в основной капитал – до кризиса превышал в 2–3 раза. Почти 60% оборота средств пришлось на депозиты, 0,9% которых – долгосрочные.

При объеме денежной массы в 21 трлн руб. данные Росстата выглядят сомнительно, не верит Олег Солнцев из ЦМАКП: избыточная ликвидность сосредоточена в основном в сырьевом секторе, доля собственного оборотного капитала в оборотных активах отрицательна почти по всем отраслям, кроме нефтепереработки, нефтехимии и энергетики, т. е. зависимость промышленности от рефинансирования долга остается значительной.

А связывать себя новыми кредитами хотят не все: по данным Института Гайдара, в ноябре доступность кредитов оценивали как избыточную 10% предприятий черной металлургии, 7% химпрома, 4% пищепрома.

В октябре банковская система поставила рекорд роста иностранных активов – при повышении темпов роста валютных депозитов как населения, так и предприятий (на 9%) такого же ускорения кредитования не произошло.

«Замедление кредитования было бы благом, отражало бы более высокую готовность к шокам, вероятность которых высока», – убежден Солнцев.