В ближайшие три года государство готово расщедриться только на социальные расходы

Российский бюджет на ближайшую трехлетку не гарантирует ни макроэкономической стабильности в случае глобальных потрясений, ни более интенсивного развития. Государство традиционно щедро только на социальные расходы
М. Стулов/ Ведомости

Это скорее не кризисный бюджет, а бюджет сдерживания, говорит Наталия Орлова из Альфа-банка. Более активную бюджетную политику имеет смысл вести лишь при условии структурных преобразований, указывает она: «Например, если бы мы работали над повышением конкуренции и снижением налоговой нагрузки». Но учитывая ситуацию в мировой экономике, к кардинальным реформам правительство не готово, продолжает Орлова: так что и бюджет развиваться не позволяет.

В пятницу Госдума приняла в первом чтении проект бюджета на 2013–2015 гг. Его поддержали депутаты из «Единой России» и ЛДПР, «Справедливая Россия» и КПРФ голосовали против.

Бюджет стал более консервативным: в соответствии с новым бюджетным правилом он сверстан на основе цены нефти в $91 за баррель в 2013 г., прогноз Минэкономразвития выше – $97 (см. инфографику). Благодаря такому прогнозу расходов и доходов будет проще преодолеть «возможные турбулентности» в мировой экономике, отметил министр финансов Антон Силуанов (его слова по «Интерфаксу»).

Бюджетное правило ограничивает использование нефтегазовых доходов, а это поможет сократить нефтегазовый дефицит бюджета с нынешних 10,7% ВВП до 8,4% ВВП в 2015 г. Но зависимость от нефти сохраняется, признал Силуанов: в 2013 г. бюджет балансируется при $105 за баррель, а до кризиса – при $25–30. «Если мы не будем увеличивать резервные фонды, если мы будем сохранять высокий уровень ненефтегазового дефицита, если будем раздувать расходы, кто к нам будет вкладываться?» – заметил он, выступая в Госдуме.

Минфин хочет установить нормативный объем резервного фонда на уровне 7% ВВП, такой законопроект уже внесен в Госдуму, рассказал Силуанов (примерно столько сейчас суммарно в резервном фонде и фонде национального благосостояния). По оценкам Минфина, резервный фонд должен достичь 7% ВВП к 2017 г.

Подушка безопасности российского бюджета скромнее, чем в большинстве стран – экспортеров нефти: резервы Норвегии достигают 130% ВВП, ОАЭ – 162% ВВП, Саудовской Аравии – 80% ВВП, привел пример Силуанов. Резервы – не единственный залог устойчивости сырьевой экономики к ценовым шокам, указывает Capital Economics: обезопасить экономику помогает сбалансированный бюджет, а также эффективная экономическая политика – например, многие страны – экспортеры природных ресурсов могут отказаться от энергетических субсидий в случае снижения цен. Несмотря на небольшой дефицит, России нужна слишком высокая цена нефти для балансировки бюджета, а накопления невелики, так что, если нефть подешевеет до $85 за баррель, потребуется серьезная фискальная консолидация, предупреждает Capital Economics.

Сейчас жесткая бюджетная политика повредит экономическому росту, предупреждал ранее министр экономического развития Андрей Белоусов: бюджетное правило и сокращение расходов с нынешних 25% ВВП до 19% ВВП к 2015 г. обойдется России в 1 п.п. роста ежегодно (прогноз Минэкономразвития на 2013 г. – 3,5%).

Номинальный рост расходов государства впервые достаточно умеренный, и это важный плюс федерального бюджета, не согласен Евгений Гавриленков из «Тройки диалог»: при отсутствии внешних неблагоприятных факторов (например, засухи) это должно помочь снизить инфляцию. Сейчас прогнозные темпы инфляции (5–6%) в полтора раза выше темпов роста экономики, напоминает он. «А лучше бы наоборот», – продолжает Гавриленков: если налоговая база растет только за счет повышения цен, а не реального роста, макроэкономическая ситуация становится менее устойчивой.

Сейчас нельзя оценить, насколько бюджет в целом устойчив к новому кризису, ведь никто не знает, каким именно будет кризис, замечает Гавриленков. А у бюджетного правила есть побочные эффекты, считает он: государство может начать активнее наращивать внутренние займы, что вынудит компании занимать за рубежом. «Это правительственный эгоизм, который делает весь небюджетный сектор уязвимым», – резюмирует Гавриленков.

«Чтобы оставалось и на развитие, в бюджете понадобились трюки», – замечает Юлия Цепляева из BNP Paribas: например, финансирование оборонного заказа будет осуществляться через кредиты, т.е. эти расходы фактически лягут на бюджет после 2015 г.

Бюджет на 2013–2015 гг. легко охарактеризовать одним словом – социальный, констатирует Цепляева: более 70% расходов носят социальный характер. В ближайшие годы популизм останется главным вектором бюджета, считает она: все больше людей не удовлетворены курсом власти, и государство намерено повышать уровень удовлетворенности жизнью через соцрасходы. Снижение популярности президента Владимира Путина и правительства может спровоцировать чиновников на принятие популистских решений и увеличение расходов бюджета, говорилось и в обзоре S&P.