Институт Гайдара предлагает переход к «пенсионной системе будущего»

Постиндустриальное общество требует новой модели пенсионной системы: распределительная становится финансово несостоятельной, да и потребность в ней за 100 с лишним лет сократилась. Новая модель будет состоять из добровольных накоплений и инвестиций в человеческий капитал, а также «страховки от бедности» в виде госпособия, говорится в докладе Института Гайдара. Понятие «пенсия» исчезнет.

Переход к такой системе займет одно-два поколения и начинать нужно уже сейчас, проводя изменения постепенно и с учетом интересов каждого поколения, рассказал Владимир Назаров из Института Гайдара. Для нынешних пенсионеров важно сохранять покупательную способность пенсий. Для людей предпенсионного возраста – предложить программу добровольного временного отказа от пенсии в обмен на ее увеличение в будущем за каждый год работы сверх официального пенсионного возраста: предлагаемый механизм расчета (за 5 лет – двойной коэффициент) позволяет до 2030 г. уменьшать пенсионную нагрузку на бюджет, при этом размер пенсии вырастет и останется на уровне 40% от средней зарплаты (в действующей системе к 2030 г. он снижается до 25%). Это можно применить при любой пенсионной формуле, подчеркивает Назаров (новую формулу правительство сейчас разрабатывает).

Для средних и младших возрастов необходимо повысить эффективность накопительной части пенсии с ограничением условий «входа» в распределительную систему (за счет повышения возраста и требований к стажу). А для только выходящих на рынок труда – предложить радикально новую систему: распределение заменяется добровольными накоплениями одновременно с сокращением фискальной нагрузки на оплату труда. Роль государства сводится к страхованию от бедности на случай нетрудоспособности.

Подобные идеи, конечно, сначала вызывают мысль «что за бред?», потом – «что-то в этом есть», а через 50 лет всем будет казаться, что по-другому и не бывает, говорит Назаров.

Все развитые страны к началу XXI в. столкнулись с одним и тем же набором демографических, экономических и финансовых вызовов, которые делают невозможным дальнейшее функционирование традиционной модели социального государства, говорит ректор РАНХиГС Владимир Мау. Она предполагала, что до определенного возраста человек учится, потом работает, потом болеет и уходит на пенсию. Дальнейшие процессы делают эту модель настолько дорогой, что экономика просто останавливается, говорит Мау: «На мой взгляд, европейский кризис – это кризис слишком дорогого при данной производительности труда социального государства». Сейчас услуги здравоохранения и образования становятся «вневозрастными»: развитие медицины позволяет продлить трудоспособность, системы образования – адаптировать пожилых к потребностям рынка труда. Начинается глобальная конкуренция во всех социальных секторах, что уже ощутимо в образовании и отчасти здравоохранении, продолжает Мау: «Мы скоро столкнемся с конкуренцией пенсионных моделей – с желанием людей функционировать в системе, более благоприятной для их жизни». В каждой из социальных сфер, и особенно пенсионной, стали переплетаться социальные, фискальные, инвестиционные компоненты, и это невозможно не учитывать, жертвуя одним ради другого.

«Лобовой фискальный подход» к реформе пенсионной системы в России вызвал широкое общественное сопротивление потому, что представлял собой попытку технической настройки системы, которая уже стала одним из институциональных якорей, формирующих доверие к власти в целом, говорит президент ЦСР Михаил Дмитриев. Устойчивый, без конфликта с обществом, способ изменить систему – это формирование «пенсионного плюрализма», считает он: создание нескольких пенсионных моделей, устраивающих разные категории населения. Надо учитывать мнение людей и применять позитивные стимулы, а не принуждать, заключает Дмитриев: «Иначе нас ждет виток еще одной конфронтации между властью и обществом».

Пенсионная система в России отличается высокими, в сравнении со странами ОЭСР, расходами на пенсии (8,6% ВВП против 7,1% в среднем), высокими тарифами (22% против 16,8% для работодателя в среднем) и низким размером пенсий. В ближайшие годы ухудшение демографии усугубляет проблему, ставя перед выбором – повышать тариф еще больше или снижать размер пенсии. Система снижает стимулы к труду, к накоплениям, ведет к росту популизма (к 2020-м гг. пенсионеры составят 40% электората – пенсии придется повышать за счет роста либо налогов, либо госдолга); а унифицированный подход снижает ее общественную полезность.

Запад уже ставит вопросы о реформе социальных систем – доклад бюджетного управления конгресса США показывает, что из-за демографических трендов через 30 лет бюджет достигнет дефицита в 30%, говорит глава Комитета гражданских инициатив Алексей Кудрин. Одно из решений – индивидуализация, рассказал он: «Самому накапливать себе на пенсию и другие блага – в будущем более правильный подход, чем государственная унитарная система». России на протяжении 30 лет надо сохранять и распределительную, и накопительную систему, считает Кудрин, иначе придется повышать налоги. В числе альтернатив росту фискальной нагрузки – повышение пенсионного возраста в ближайшие годы, а также передача в пенсионную систему части нефтяных доходов и от приватизации. Предложения Института Гайдара он счел интересными: «Безусловно, мы ограничены политическими решениями, но это [предложения Института Гайдара] – хорошая база для разработки модели на будущее». Предложение повышать роль добровольных накоплений, стимулировать более поздний выход на пенсию прозвучало на коллегии Минфина еще в 2004 г., но показалось «очень смелым», вспомнил Кудрин. На самом деле с 2015 г. законом предусмотрено повышение базовой части пенсии на 6% за каждый год стажа сверх 30 лет, это около 500 млрд руб. допрасходов, указал Дмитриев.

Почему-то пенсия рассматривается как нечто случайно свалившееся на человека, который случайно дожил до этого состояния, не нравится идея Аркадию Соловьеву из ПФР. Главный резерв для долгосрочной стабильности действующей страховой пенсионной системы – расширение охвата, считает он: сейчас из 87 млн трудоспособного населения взносы платит 48 млн. В 2011 г. доля теневых зарплат достигла почти 59% от объема фонда оплаты труда, взносы с этих зарплат составили бы 1,5 трлн руб., сказал Соловьев. Второй резервный путь - постепенное устранение несбалансированности системы из-за заниженного тарифа и необоснованных льгот. Возможность ремонта, а не демонтажа солидарной системы есть, согласен руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич: «Это повышение продолжительности жизни – в том числе здоровой – и встраивание автоматических механизмов повышения пенсионного возраста, что позволит поддерживать постоянное соотношение между работой и отдыхом. Тогда система жизнеспособна». В готовности экономики и граждан к смене пенсионной парадигмы Гурвич не уверен: «В рамках господствующей патерналистской модели никакое собственное накопление не возможно».