«Дробильщики» и «художники»: как мошенники пытаются получить возмещение несуществующих вкладов

Проблема мошенничества при получении страховки по вкладам актуальна для многих стран. Как правило, она обостряется в периоды финансовой нестабильности. Впервые со страховыми мошенничествами Агентство по страхованию вкладов (АСВ) столкнулось осенью 2008 г. С тех пор у нас накопилось столько фактуры, что сложились своя классификация мошенничеств и терминология, а наш опыт заинтересовал международных страховщиков депозитов.

Проведенный АСВ опрос участников Международной ассоциации страховщиков депозитов показал, что типичными способами мошенничества являются подмена незастрахованных депозитов застрахованными; разбиение депозитов, превышающих порог страхового возмещения, и перевод средств с них на застрахованные счета других лиц в преддверии краха банка; включение в реестр застрахованных депозитов фиктивных вкладов. Мы столкнулись с каждым из них.

В начале этого года АСВ выявило попытку масштабного хищения средств фонда страхования вкладов при получении возмещения на подставных лиц. После того как Банк России отозвал лицензию у Трансэнергобанка, почти сразу же выяснилось, что в нем сфабрикована фиктивная задолженность по 6500 вкладам на 4,8 млрд руб. Попытка еще более крупной аферы была предпринята в другом дагестанском банке – «Экспрессе». В его отчетности оказались несуществующие обязательства перед примерно 11 000 человек на сумму более 7 млрд руб.

Мы понимали, что такие махинации надо пресекать незамедлительно, и вместе с Банком России постарались среагировать максимально жестко. По фактам попытки хищения средств фонда возбуждены уголовные дела. Дело в отношении банка «Экспресс» в силу его особой важности расследует Федеральная служба безопасности. Суды запретили выплачивать страховки в обоих банках. Ни один мошенник денег не получил. И желающих судиться с нами нет.

Теперь несколько слов о классификации мошенничеств. В России, как и в других странах, есть ограничение размера страховых выплат. Сейчас это 700 000 руб. на каждого вкладчика в каждом банке. Первый тип мошенничества заключается в том, что некоторые вкладчики, разместившие в банке намного больше 700 000 руб., пытаются вернуть их полностью за счет системы страхования. По-житейски этих людей можно понять – они спасают свои деньги в кризисной ситуации. Тем не менее, это незаконно. На подобные сомнительные операции приходится примерно 11% предотвращенного нами урона.

Второй тип обусловлен тем, что система страхования вкладов защищает только физических лиц, причем при банкротстве банка их требования удовлетворяются в приоритетном порядке. Поэтому компании, обязательства перед которыми погашаются только после расчетов с гражданами, иногда пытаются замаскировать свои средства под счета и вклады физических лиц и получить их полностью из фонда страхования вкладов. Но это вдвойне незаконно, поскольку в таком случае наряду с попыткой неправомерного получения страхового покрытия также нарушаются права других кредиторов. На такие операции приходится примерно 12% объема выявленных мошенничеств.

Мошенничества первого и второго типов в определенной мере схожи и совершаются по инициативе клиентов, когда они узнают, что дни банка сочтены: например, когда банк уже остановил платежи и рынок полнится слухами об отзыве лицензии. Без помощи сотрудников банка, чаще всего среднего звена, сделать это невозможно. Внутри АСВ мы называем этих мошенников «дробильщиками».

Третий тип мошенничества принципиально иной – это попытка похитить часть средств фонда страхования вкладов. Для этого создаются (разумеется, лишь на бумаге) вклады, которых в реальности никогда не существовало. И после отзыва у банка лицензии мошенники пытаются получить якобы причитающуюся им страховку. Вот это уже самое настоящее преступление без каких-либо смягчающих обстоятельств. И оно не может быть совершено без соучастия руководства банка. На мошеннические действия этого типа пришлось 77% суммы предотвращенного ущерба.

Между собой бенефициаров этой мошеннической схемы мы называем «художниками», поскольку фиктивные обязательства банка просто «рисуются».

Как мошенники это делают? Вот технология «дробильщиков».

Как правило, если банк остановил платежи, его руководство пытается скрывать этот факт до последнего. Как бы оперативно ни действовал надзорный орган, всегда существует некоторый временной лаг между наступлением фактической неплатежеспособности и отзывом лицензии. И вот в этот короткий промежуток некоторые клиенты также начинают предпринимать попытки спасти свои средства, которых реально в банке уже нет. Нередко крупные вкладчики находят подставных лиц, на которых открываются счета. Туда внутренними техническими проводками быстро «перегоняются» средства с депозита, превышающие сумму страхового покрытия.

Иногда поступают чуть хитрее: крупный вкладчик якобы получает всю сумму наличными через кассу, а его подставные лица почти синхронно открывают несколько псевдовкладов на суммы меньше 700 000 руб.

Как мы выявляем эти преступления? Всех производственных нюансов раскрывать, разумеется, не буду. В целом это выглядит так. Мы крайне придирчиво исследуем обстоятельства уменьшения перед отзывом лицензии всех крупных вкладов и появления новых, по размеру близких к 700 000 руб. Ищем любые отклонения. Выявить все сомнительные операции надо в очень сжатый срок – за 7–10 дней.

По итогам предварительной «исследовательской работы» мы вместе с временной администрацией формируем реестр страховых выплат. Разумеется, обязательства по фиктивным вкладам в него не включаются. Все не согласные вправе обжаловать наше решение в суде. Но в абсолютном большинстве случаев суды принимают сторону АСВ: 95% судебных дел по мошенничествам первого и второго типов разрешается в нашу пользу.

АСВ инициирует и уголовное разбирательство – мы подаем заявления в правоохранительные органы о попытке хищения средств фонда. В прошлом году в Уголовный кодекс (УК) была внесена специальная поправка, определяющая новый состав преступления – мошенничество в сфере страхования. Она оказалась весьма своевременной: уже вынесено три обвинительных приговора.

Теперь о «технологиях» третьего типа. Как я уже сказал, речь здесь идет об откровенном криминале.

Основная сложность в подобных случаях состоит в необходимости выделить в потоке фиктивных вкладчиков относительно небольшое количество реальных. Мы вынуждены устанавливать здесь предельно жесткие фильтры, отдавая себе отчет в том, что под подозрение могут попасть и некоторые совершенно законные вклады. Практика выплат в двух вышеупомянутых банках показала, что их доля составила около 5%. С ними мы разбираемся индивидуально.

Сейчас мы изучаем мировой опыт в части возможности наделения АСВ правом блокировать выплаты отдельным вкладчикам, если есть обоснованные сомнения в законности их требований. Такими полномочиями обладают многие зарубежные страховщики депозитов.

Помимо этого мы предлагаем установить уголовную ответственность за фальсификацию учетных и отчетных документов банков – аналогичные правовые нормы существуют в законодательстве многих стран. Это не только позволит эффективнее бороться со страховыми мошенничествами, но и в целом упрочит защиту кредиторов банков-банкротов. Дело в том, что сейчас в УК отсутствуют составы преступлений, охватывающие действия должностных лиц кредитных организаций, занимающихся фальсификацией и подделкой документов.

А для оказания дисциплинирующего воздействия на рынок его участников следует более полно информировать о том, какое наказание понесли уже изобличенные мошенники. Публикации о высоких штрафах и реальных сроках заключения – весьма действенная профилактика.