В России нет законодательных условий для привлечения небольших венчурных инвестиций

Одной из известных ныне российских социальных сетей для врачей, несмотря на высокую динамику развития и убедительные показатели бизнеса, пришлось несколько долгих месяцев привлекать средства в рамках второго раунда инвестиций. Причем искала она отнюдь не самую невероятную сумму - $500 000. Дело в том, что для большинства венчурных фондов требуемый объем был слишком мал, не дотягивая до их интересов, а для бизнес-ангелов - наоборот, превышал их возможности.

В подобной ситуации оказывается сегодня множество отечественных инновационных компаний. Российский рынок венчурных инвестиций размером от $100 000 до $1 млн - самый проблематичный. Фонды не особо охотно инвестируют в проекты на ранней стадии, так как подобные вложения для них слишком рискованны: на этом этапе деньги идут обычно на поиск бизнес-модели и доработку продукта, а не на развитие бизнеса, выручки же, как правило, у стартапа еще нет или она минимальна. К тому же определить справедливую стоимость проекта (а значит, и рассчитать долю инвестора) практически нереально. Это можно сделать значительно позже, когда компания уже достигнет каких-то ощутимых результатов.

Преодолеть проблему «инвестиционной пустыни» на этом этапе, снизить риски и найти необходимую для дальнейшего развития сумму упомянутой выше компании удалось, объединив вложения двух «ангелов» и одного частного фонда. Однако официально этот синдикат оформить не получилось: иностранная юрисдикция оказалась слишком дорога для такой небольшой инвестиции, формат ООО не подходил из-за большого количества ограничений, а никаких других юридических механизмов для оформления подобного рода альянсов в российском корпоративном праве не предусмотрено.

В результате два года отношения акционеров строились исключительно на честном слове. Компании повезло, это сработало, однако никаких официальных гарантий такого рода договоренности обеспечить, конечно же, не могут и ненадежны для обеих сторон.

В западной практике, если компании удается собрать пул потенциальных вкладчиков, инвестиции могут предоставляться в виде так называемого конвертируемого займа. В этой модели деньги даются компании в долг, а при привлечении следующего раунда финансирования кредиторы имеют возможность конвертировать этот заем уже в долю от собственности. Эта модель мотивирует инвесторов и «ангелов» финансировать высокорисковые стартапы, развивать их, пока не удастся заинтересовать других крупных игроков. Ее основным плюсом для инвестируемых является возможность получить деньги без бесконечных споров на тему оценки компании на ранней стадии. Увы, российское право пока не позволяет применить такой эффективный и ставший де-факто отраслевым стандартом инструмент. Также не раскрыты в нашем законодательстве такие удобные инструменты финансирования проектов на ранних стадиях, как, например, опционный договор и ликвидационная преференция.

Альтернативным средством решения проблемы с нехваткой денег на ранних стадиях является краудфандинг - микрофинансирование за счет частных лиц. Многие популярные ныне гаджеты или видеоигры вряд ли появились бы на свет, если бы их материально не поддержали интернет-пользователи. Если шансов получить деньги от инвестора мало, необходимая сумма собирается через онлайн-платформы, которые делятся на несколько групп в зависимости от того, что стартапы предлагают взамен вложений. Такие известные платформы, как Kickstarter или Indigo, позволяют основателям при сборе средств не размывать свою долю: они берут на себя обязательства перед вкладчиками в виде последующих скидок на продукцию или возможности получения финансируемого продукта еще до его появления в магазинах. Например, игровая консоль Ouya с открытым кодом собрала на Kickstarter более $8,5 млн за 29 дней и была доставлена вкладчикам в течение 10 месяцев с момента запуска кампании. В 2012 г. в США подписан закон, сделавший краудфандинг принципиально юридически возможным (JOBS Act). Ожидается, что осенью 2014 г. вступит в силу его последняя глава, которая позволит бизнесам принимать инвестиции от обычных граждан в обмен на акции, что еще больше подстегнет процесс создания и развития стартапов в стране. В России полноценного закона о краудфандинге, позволяющего компаниям публично брать деньги у частных лиц, пока нет.

С учетом текущей ситуации большинство компаний при привлечении венчурных инвестиций во время более поздних раундов переходят в иностранную юрисдикцию с использованием международного права. Инвесторы также приветствуют эту практику. Однако, вопреки распространенному мнению, она не защищает на 100% права ни тех, ни других, более того, зачастую создает много новых проблем, например, потерю драгоценного времени.

Оформление документов и юридических лиц в английском праве может занять несколько месяцев, а иногда и более полугода. Потерянное время в условиях агрессивного конкурентного окружения обходится компании очень дорого, особенно если средства привлекаются под дальнейший рост и совершенствование продукта, чтобы обойти конкурентов: в этой ситуации даже небольшое промедление, а тем более отсрочка денег и торможение на такой долгий срок могут быть «смерти подобны».

Более серьезные сложности возникают в случае конфликта между инвестором и компанией: несмотря на нероссийскую юрисдикцию сделки, эффективный метод воздействия на ту или другую сторону все равно приходится искать в России, основываясь на российском праве. Это во многом сводит на нет эффективность международного права и оформленных в нем документов. К тому же организация судебного процесса в международном суде и исполнение его решений стоят очень и очень дорого, что делает их использование для защиты интересов участников сделки абсолютно невыгодным, особенно когда речь идет об инвестициях, измеряемых не особо большими суммами.

Еще несколько лет тому назад инновационный бизнес в нашей стране был на зачаточном уровне, и проблемы совершенствования законодательства среди массы других преодолеваемых предпринимателями терний не выглядели столь острыми. Сегодня они являются существенным барьером для его развития. На недавно состоявшемся Форуме интернет-предпринимателей рынок озвучил президенту России свою позицию - как по сути вопроса, так и по оптимальному его решению. Так, например, речь шла о том, чтобы в случае внесения необходимых поправок в законодательство определить в численном и денежном выражении процент сделок, которые некоторые виды инвесторов будут обязаны заключать с использованием российского законодательства. Это поможет соблюсти баланс интересов и для тех, кому выгодно работать в рамках международного права, и для тех, кто предпочитает российскую юрисдикцию.

Лед тронулся: поручения отданы, работа началась. Одних это однозначно радует, у других вызывает опасения: многих участников рынка пугает перспектива быть принудительно «вытащенными» из офшоров с помощью административных мер. Хочется верить, что новые инициативы будут направлены в первую очередь на создание экономических и правовых условий, способных обеспечить интересы всех участников инвестиционного процесса.

Автор - управляющий директор Prostor Capital