Суд признал приоритет налоговой в деле о банкротстве

Арбитражный суд Дальневосточного округа в деле о банкротстве ИП Константина Кириллова принял решение, вызвавшее жаркие дискуссии в юридическом сообществе. Кассационная инстанция признала залог имущества должника в пользу налогового органа «ординарным залогом». Такой залог, как следует из п. 1 ст. 334 ГК РФ, возникает либо в силу договора между залогодателем и залогодержателем (например, в случае с ипотечными кредитами, когда покупаемая недвижимость переходит в залог банку), либо при наступлении указанных в законе обстоятельств (далее – залог в силу закона). По российскому законодательству, кредиторы, чьи требования обеспечены ординарным залогом, в делах о банкротстве получают преимущество перед другими кредиторами – их требования могут погашаться в приоритетном порядке за счет 70% средств от реализации предмета залога, следует из ст. 138 закона о банкротстве. Это значит, что эти деньги не будут распределены между остальными кредиторами должника.

В данном кейсе имущество должника (половина квартиры в городе Облучье и автомобиль «Камаз» 1984 года выпуска) оказалось в залоге у налогового органа в качестве обеспечительной меры по долгу на сумму 1,87 млн руб. – оно было арестовано по решению межрайонной инспеции ФНС №1 по Еврейской автономной области. Других кредиторов в этом деле о банкротстве не было, но если бы они были, то налоговый орган получил бы перед ними приоритет. А без нынешнего решения суда очередность удовлетворения требований налоговой снизилась бы – они подлежали бы удовлетворению в третью очередь из средств, оставшихся после погашения задолженности перед кредиторами первых двух очередей (п. 4 ст. 134 закона о банкротстве).

Спорность ситуации возникла из-за разных оценок самой природы залога в пользу налогового органа – корректно ли считать такой залог ординарным и дающим преимущество кредитору, ведь фактически он возник вследствие ареста имущества должника. Кредитор, добившийся ареста имущества должника, согласно п. 5 ст. 334 ГК РФ имеет залоговый статус. Эта норма появилась в ходе комплексной реформы кодекса 2014 г., напоминает начальник управления принудительного взыскания и банкротства Сбербанка Евгений Акимов. В юридической практике такие залоги назвали «арестными» или «арестантсткими». Из определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда от 27.02.2017 г. по банкротному делу «Энбима групп» следует, что лица, в пользу которых наложен арест на имущество должника, не имеют привилегированного положения в делах о банкротстве.

Позиция ФНС, изложенная в ответе на запрос «Ведомостей», однозначна: требования налогового органа нельзя идентифицировать как «арестный» залог, который, регулируется п. 5 ст. 334 ГК РФ и по определению Верховного суда не предоставляет приоритет при банкротстве должника. Право на залог возникает у государства в силу закона – п. 2.1 ст. 73 НК РФ, а значит, регулируется п. 1 ст. 334 ГК РФ и является ординарным залогом, подчеркивает ФНС. Норма Налогового кодекса, на которую ссылается служба, вступила в силу 01.04.2020 г. После этого суды в отдельных случаях стали признавать за ФНС право залогового кредитора при банкротстве налогоплательщика в противоречие с позицией Верховного суда от 2017 г., вспоминает советник консалтинговой группы РКТ Иван Стасюк. Но еще в конце 2022 г. высшая инстанция настаивала на своей изначальной позиции в обзоре соответствующей судебной практики, отмечает он.

Аргумент о том, что налоговый залог не «арестный», а «законный», потому что на него указано в законе, несостоятелен, спорит партнер юридической компании «Пепеляев групп» Роман Бевзенко. При залоге в силу закона обычно в самом же законе указывается на конкретное имущество, обременяемое таким залогом (пример – залоги, возникающие по закону об ипотеке), продолжает он. В Налоговом кодексе такой нормы нет, поэтому для определения имущества, которое обременяется залогом в пользу налоговой, требуется арест, добавляет он. «Без ареста никакого залога не будет», – подчеркивает юрист. Нет также содержательной разницы между «арестным» залогом, возникающим по решению суда, и «арестным» залогом, возникающим по решению налоговой, уверен он.

Число случаев заявления залоговых прав со стороны налоговой в делах о несостоятельности является незначительным, отмечают в ФНС. Из более чем 51 000 решений налоговых органов об обеспечении и взыскании, вынесенных после введения нового регулирования, только 300 случаев стали причиной заявления государством залоговых прав вследствие ухода налогоплательщиков в банкротство, отметил представитель службы. Более того, по его словам, во всех этих кейсах не было других кредиторов, чьи права были бы ущемлены в результате предъявления налоговым органом залоговых прав.

Данная норма изначально могла быть введена для защиты интересов государства, ведь задолженность перед налоговой – это долг перед бюджетом, рассуждает руководитель судебно-арбитражной практики юридической компании «Асто консалтинг» Вероника Челнокова. Приоритизация и установление залоговых прав в пользу государства по налоговым требованиям соответствует международной практике, считают в ФНС, ведь государство является недобровольным кредитором, «собирая денежные взносы в пользу общего блага», тогда как другие кредиторы могут выбирать контрагента и имеют право ставить любой вид обеспечения. В конечном счете залог в пользу государства выполняет функцию по предотвращению злоупотреблений с использованием процедур банкротства, резюмирует ФНС: фиксация имущества демотивирует бенефициаров к выводу имущества и преднамеренному банкротству – то есть, она полезна для всех кредиторов.

Но юридическое сообщество опасается, что после решения кассационной инстанции по делу о банкротстве ИП Константина Кириллова залоговый статус налогового органа станет повсеместной практикой в делах о банкротстве и интересы других кредиторов будут ущемлены. «Преимущество ФНС в делах о банкротстве нарушает принцип формального равенства кредиторов», – сетует управляющий партнер юридической фирмы «Арбитраж.ру» Даниил Савченко. Арест имущества не должен давать приоритета в банкротстве, так как, по сути, предлагает кредиторам участвовать в «рулетке» или «забеге на выживание», убежден Стасюк из РКТ. ФНС при этом, по его мнению, находится в наиболее выгодном положении, потому что может самостоятельно арестовывать имущество, а обычным кредиторам суды нередко в этом отказывают. Исполнительный директор управляющей компании «Помощь» Анна Ларина согласна: новая позиция кассации дает ФНС дополнительный источник погашения задолженности перед бюджетом за счет залогового имущества должника, но есть риск, что вне залога у должников почти не останется имущества для удовлетворения требований иных кредиторов.

В этом вопросе необходима позиция Верховного суда, потому что решение по делу «Энбима групп» было вынесено высшей инстанцией до появления нормы о залоге в Налоговом кодексе, рассуждает Бевзенко. Сам он считает справедливым, чтобы все кредиторы, по чьим требованиям наложены аресты, пользовались приоритетом в делах о банкротстве: это будет соответствовать букве закона, его духу и давней российской традиции.