Какие перспективы у партнерского финансирования в России

По оценке Генерального совета исламских банков и финансовых институтов (CIBAFI), за последние 14 лет мировой рынок исламских финансовых активов увеличился практически в четыре раза, до $4,5–4,7 трлн к концу 2024 г., и стал привлекательной альтернативой классическим финансам. В России этот сегмент только формируется: с сентября 2023 г. в четырех регионах стартовал пилотный режим, разрешающий банкам и компаниям проводить сделки по нормам шариата. Эксперимент планировалось завершить к первому сентября 2025 г., но Госдума поддержала его продление до 2028 г.

Шариат – комплекс предписаний, определяющих все сферы жизни верующих мусульман. Участники рынка исламских финансов обязаны строго следовать предписаниям шариата, любое отклонение от них несет репутационные риски и может привести к утрате доверия со стороны клиентов и инвесторов. Основным отличием исламских финансов от традиционного финансового рынка является запрет на процентный доход.

В исламской экономике производительная человеческая деятельность является обязательной, такой подход к финансам предполагает, что получать процентный доход, не делая для этого ничего, – недопустимо, говорится  в «Обзоре исламских финансов» Всемирного банка.

Такая прибыль, согласно исламским нормам, не создает реальной ценности и не способствует улучшению благосостояния общества. Исламские финансы также запрещают любые операции, связанные с табаком и наркотиками, алкоголем, свининой, азартными играми, спекуляцией, порнографией, а также оружием, отмечают авторы обзора.

Партнерство и справедливость

В исламских финансах традиционные банковские продукты заменяются аналогами, соответствующими нормам шариата. Вместо кредитов и производных от них инструментов банки предлагают финансовые инструменты на основе договоров купли-продажи, аренды, долевого участия или доверительного управления. Депозитам соответствуют контракты на хранение средств на условиях возвратности. Кроме того, нормы шариата разрешают инвестиции в акции, ПИФы и другие подобные инструменты.

Именно в этом суть мусульманской этики в финансах: риски несут все стороны финансовых отношений, цитирует старшего преподавателя факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Эльмиру Имамкулиеву портал Banki.ru.

«Если прибыль получает одна сторона, то ее получают и остальные в оговоренных пропорциях. Если начинание провалилось, например не взошел урожай или была страшная засуха, то убытки также делятся пропорционально», ‒ объясняет Имамкулиева. Возникает обоюдная заинтересованность, именно поэтому исламское финансирование часто называют «партнерским», добавляет она.

Самым распространенным в линейке халяльных, то есть разрешенных, торговых продуктов является мурабаха. Это соглашение, по которому банк приобретает актив и продает его клиенту в рассрочку с заранее оговоренной наценкой к первоначальной стоимости. Наценка в данном случае считается платой за услуги по приобретению и поставке товара, банк также берет на себя ответственность за качество товара. Таким образом, банк хоть и получает доход, сопоставимый с обычной продажей в кредит, проценты не взимаются, пишут авторы «Обзора исламских финансов». По сделкам мурабаха могут продаваться различные товары, такие как машина или недвижимость.

По схожему принципу работает исламский лизинг – иджара. Банк передает клиенту объект лизинга во временное пользование и взамен получает арендные платежи за те блага, которые арендатор получает от объекта лизинга. Договор иджара должен соответствовать двум принципам: плата не может быть процентом, а в период действия контракта не происходит передачи права собственности, отмечает портал Cbonds.

Исламское долевое финансирование называется мушарака, это партнерство или совместное предприятие между финансовым институтом и его клиентом. Прибыль распределяется в соответствии с заранее согласованными условиями, а расходы и убытки распределяются пропорционально взносам в капитал, поясняет Cbonds.

Срочные депозиты в исламском банкинге заменяются контрактами на хранение средств на условиях возвратности. А аналогом доверительного управления выступает договор мудараба, по которому клиент предоставляет банку капитал, а тот инвестирует его в коммерческий проект. При этом клиент не имеет права участвовать в управлении этим бизнесом. Прибыль от инвестиций стороны делят в установленном соотношении, однако убыток ложится на клиента как инвестора, если управляющий не совершал грубых ошибок в управлении, пишут аналитики в исследовании Газпромбанка «Партнерское финансирование – все готово для роста».

По данным аналитиков Газпромбанка, банковские активы занимают порядка 70% в структуре исламских финансов. Вместе с тем наиболее развивающимся направлением за последние 10 лет стал рынок публичного исламского долгового финансирования, на который приходится около 25% от общего объема активов.

Аналогом традиционных облигаций является сукук. Эмитенты сукук, по сути, продают группе инвесторов сертификат, а затем используют полученные средства для покупки определенного актива, прямую долю собственности в котором получает и группа инвесторов. Доход (или убытки) от актива делятся между инвесторами пропорционально их вкладу. Эмитент сукук также должен взять на себя договорное обязательство выкупить сукук в будущем по номинальной стоимости, говорится на сайте Ассоциации центральных депозитариев Евразии. Главные отличия этого инструмента от классических облигаций – право инвестора на получение дохода от актива, а не право требования возврата долга, а также отсутствие фиксированного процентного дохода.

Оставшиеся 5% активов распределены между исламскими фондами и сектором такафул (исламским страхованием), отмечают эксперты Газпромбанка.

География исламских финансов

Исламское финансирование сильно связано с религиозными правилами, поэтому в основном сосредоточено в странах, где большинство населения − мусульмане. По оценкам аналитиков Газпромбанка, сейчас в мире действует более 600 исламских банков и финансовых учреждений, предлагающих продукты, соответствующие законам шариата. Генеральный секретарь CIBAFI Абделилах Белатик прогнозирует, что к концу 2025 г. общий объем исламского финансового рынка достигнет $5,3 трлн, а в 2029‒2030 гг. составит порядка $9 трлн (цитата по ТАСС).

Основными регионами исламских финансов являются арабские страны Персидского залива (в том числе Саудовская Аравия, ОАЭ и Кувейт), а также такие страны Восточной Азии и Тихоокеанского региона, как Малайзия и Индонезия. Однако интерес к партнерскому финансированию растет и в других регионах мира: Европе, США и России – отмечается в исследовании Газпромбанка.

Крупнейшим игроком на европейском рынке в этом сегменте является Великобритания. Агентство Fitch Ratings ожидает, что объем рынка исламского банкинга в этой стране в среднесрочной перспективе вырастет до $15 млрд с $10 млрд на конец 2023 г.

С точки зрения качества и степени интеграции регулярной инфраструктуры, позволяющей внедрять такие инструменты, лидирующие позиции занимают Малайзия и Бахрейн. Здесь располагаются международные организации, управляющие всеми аспектами этих процессов. К примеру, в Бахрейне находится AAOIFI – дочерняя организация Исламского банка развития, которая разрабатывает стандарты по исламским финансам, определяющие ведение отчетности и аудита, а также порядок выпуска финансовых инструментов.

Российский эксперимент

С 1 сентября 2023 г. в России стартовал двухлетний пилотный проект, разрешающий четырем регионам России – Татарстану, Дагестану, Чечне и Башкирии – внедрить на своих территориях нормы исламского банкинга. Выбор регионов обусловлен преобладанием доли населения, исповедующего ислам, а также соотношением высокой численности населения и значимости в экономике страны. По состоянию на 2023 г. общий валовый региональный продукт этих четырех субъектов составил 8,5 трлн руб., что эквивалентно примерно 6% от общего ВРП страны, подсчитали аналитики Газпромбанка. В регионах сосредоточены такие крупные компании, как «Башнефть», «Татнефть», «Казаньоргсинтез», НКНХ, КАМАЗ, банк «Ак Барс», «Связьинвестнефтехим», ряд нефтехимических предприятий, машиностроительные компании, застройщики и производители стройматериалов.

Принятый в 2023 г. закон разрешает банкам, некредитным финансовым организациям и другим юрлицам, включенным в реестр ЦБ России, предоставлять услуги согласно нормам шариата. Сейчас в эксперименте участвуют 32 организации, в том числе ряд крупных банков. По данным ЦБ, на конец сентября 2024 г. портфель операций, совершенных в рамках пилота, составил 2,8 млрд руб., увеличившись с начала года на 56%. Наибольшая доля операций пришлась на договоры мурабаха (кредитование покупок) – 43% от всех размещенных средств. В основном компании реализовывали в рассрочку недвижимость, транспорт и спецтехнику, оборудование и материалы. Почти 27% сделок пришлись на инвестиционные займы и близкие к ним по структуре договоры (мудараба).

Еще до начала эксперимента рынок исламского финансирования в России составлял около 12 млрд руб. в активах, а ежегодный темп прироста был в среднем 40%, соответственно, такими темпами к 2030 г. он мог бы составить около 180 млрд руб., говорит исполнительный секретарь и член координационного совета Российской ассоциации экспертов по исламскому финансированию Мадина Калимуллина. По ее словам, пилот уже привел много новых игроков – это банки и региональные организации (такие, как агентства по развитию предпринимательства, венчурные фонды, лизинговые компании).

«В связи с этим заявленный Минфином России потенциал в один трлн руб. видится вполне реалистичным. Более того, это не предел. Однако такой объем будет достижим при условии формирования эффективного правового поля для рынка», – отмечает Калимуллина.

Пока он еще в стадии становления, потому что, с одной стороны, это новая сфера для страны и отработка механизмов регулирования требует времени, а с другой – для полноценной отладки механизмов необходимы пилотные проекты, полагает эксперт.

В июле 2025 г. депутаты приняли во втором и третьем чтении закон, продлевающий эксперимент на три года и расширяющий перечень доступных сделок. Участникам станут доступны открытие и ведение банковских счетов физических и юридических лиц, денежные переводы, а также взаимное страхование имущественных интересов. При подготовке документа ко второму чтению законодатели рассмотрят вопрос о расширении на другие российские регионы.

Точки роста

Одной из наиболее острых проблем для локального рынка партнерского финансирования аналитики Газпромбанка считают дефицит доступных для вложений ликвидных инструментов, инвестиции в которые отвечают нормам шариата. На этом фоне и у институциональных инвесторов отсутствует потребность в привлечении средств для подобных инвестиций. «На наш взгляд, создание нового сегмента рынка исламского финансирования – рынка облигаций сукук с потенциалом высокой оборачиваемости и перспективой выхода крупных эмитентов – позволило бы эффективно решить эту задачу и могло бы стать важным драйвером развития партнерского финансирования в России в целом», – говорится в исследовании банка.

С точки зрения объемов наибольший потенциал у рынков проектного финансирования (в частности застройщиков) и сукук, поскольку именно эти направления позволяют сразу привлекать значительные средства в экономику, считает Калимуллина.

«В плане сукук отдельно стоит отметить роль суверенных и квази-суверенных сукук. Участие государства в этом рынке смогло бы обеспечить и объемы и служить сигналом для международного рынка, и предложить новый инвестиционный инструмент для различного рода инвесторов», – отмечает она. По ее мнению, есть перспективы у сукук и для розничных инвесторов и тренд на них сейчас наблюдается в различных странах.

Эксперты Газпромбанка отмечают важную особенность отечественного рынка – низкую осведомленность населения об исламских финансовых инструментах. Другим вызовом, с которым предстоит справиться, является организация раздельного учета средств участников эксперимента как при выпуске сукук, так и при покупке исламских инструментов. Кроме того, исламские финансовые продукты часто оказываются дороже классических из-за меньшего объема государственной поддержки, высоких налоговых рисков и увеличенных расходов на сделки. Это создает неравные условия конкуренции с традиционными банками, имеющими доступ к субсидиям и льготному привлечению средств.

«Пока не выработаны подходы к обеспечению сделок исламского финансирования равноценными механизмами государственной поддержки как по кредитным сделкам. А в настоящее время в свете экономической ситуации это очень существенное ограничение для развития рынка», – согласна Калимуллина.