Михаил Фишман: Проекты новые – риски старые
Реорганизация и анонсированное расширение Москвы – один из важнейших государственных проектов. Он скорее вызывает сочувствие: ведь что-то делается – и это уже немало. Плитка лучше асфальта. Парк Горького стал больше похож на парк. Чистят дворы, строят детские площадки.
Кто будет против? Да, теперь у мэра больше возможностей – Сергей Собянин не столько мэр, сколько вице-премьер по делам столицы. Да, главные проблемы, волнующие обывателей, – среди них пробки и все вопросы, связанные с детьми, – еще ждут своего решения. Но при всем понятном скепсисе кажется, что есть шанс хотя бы сдвинуть телегу с места.
Увы, есть еще одна большая проблема – проблема рисков. Огромный город перестраивается по указанию некоей высшей воли. А что если что-то пойдет не так и в расчеты попадет ошибка? Вдруг расширение столицы грозит опасностями? Ее уже засаживали тополями и застраивали хрущевками. В нынешних проектах проглядывают черты той же гигантомании.
Вот пример превращения благородной идеи в потемкинскую деревню. В ходе обустройства придомовых дворов в них теперь обозначаются парковки для инвалидов – по несколько сразу. Чтобы быть святее папы римского или просто ради соответствия закону, обязывающему выделять спецместа для инвалидов на автостоянках. В московских дворах и так беда с парковками – и не в каждом из них живут инвалиды, тем более так много. Разумеется, жители разозлятся. Они наплюют на запрет, будут парковаться как прежде и заодно уверятся, что забота об инвалидах – это не для них придуманная бюрократическая игра.
Если задача в том, чтобы Москва внешне больше походила на Лондон или Париж, то она таким образом решена. Отчасти. Если в том, чтобы помочь слабым, то эффект будет обратным. Вам шашечки или ехать? Ведь смысл не в наведении марафета, а в укоренении цивилизованных норм общежития, т. е. в формировании той самой благоприятной городской среды, которой и не хватает Москве сегодня.
Ошибиться может каждый. Сложность в том, что ошибка эта системная и связана с навязанными мэрии политическими ограничениями. Ведь если бы в Москве существовало самоуправление и у него было право голоса, быстро бы выяснилось, что спецместа для инвалидов во дворах – мартышкин труд.
И эта проблема гораздо серьезней, чем кажется. Например, федеральные чиновники еще при Лужкове отмечали, что до 95% ТСЖ в Москве создано сверху по подложным документам. Теперь новая власть в рамках повышения прозрачности предписывает главам управляющих компаний – в большинстве нанятых, видимо, незаконно, – лично отчитываться перед жителями. Они и отчитаются – как привыкли.
Есть предел концентрации полномочий в одной точке. Новая метла метет бодро, хлестко и вообще по-другому, но логика движущего импульса не меняется. Как и прежде, решения просто валятся на жителей как снег на голову.
Бог с ней с плиткой, но, когда речь идет о гигантском проекте по удвоению городской территории, переселению тысяч чиновников, перестройке всей деловой активности и перезавязыванию транспортных узлов, риски тоже кажутся очень крупными.