Геннадий Семигин: «При соблюдении ряда условий честные выборы возможны»

Партия Геннадия Семигина не смогла пройти в Госдуму пятого созыва, набрав всего 0,89% голосов. Но сейчас Семигин полон оптимизма: он рассчитывает, что «Патриоты России» могут набрать 7%: «У нас для этого есть основания, ведь мы единственная партия, которая сегодня имеет фракции и в региональных законодательных собраниях, и на муниципальном уровне».

Этой публикацией «Ведомости» завершают цикл интервью с лидерами партий, участвующих в кампании по выборам депутатов Госдумы шестого созыва. Из всех только лидер партии «Единая Россия» Владимир Путин и председатель высшего совета этой партии Борис Грызлов отказались от интервью. Как оказалось, из скромности. Вчера пресс-секретарь Грызлова Александр Казарин пояснил «Ведомостям»: «Грызлов ограничил контакты с федеральной прессой, поскольку любые его заявления могли восприниматься как агитация».

– Заканчивается президентский срок Дмитрия Медведева. Как вы оцениваете прошедшие четыре года?

– Наверное, не самое худшее время было. Что-то удалось сделать, многое не удалось. Была надежда на то, что изменения будут более глубокими. Если бы он пошел на второй срок, наверное, смог бы реализовать идеи, которые предложил обществу.

– Насколько эффективной, на ваш взгляд, оказалась такая форма правления, как тандем?

– У нас по Конституции такой формы правления не существует. В конкретной исторической ситуации тандем – это скорее выражение некоторого внутривластного баланса сил и согласия элит. Это способ формирования команды, где есть первое лицо, это, разумеется, президент, и есть премьер. Если у них складываются взаимоотношения и если они несут ответственность вместе, это нормально. Нужно понимать: Россия – президентская республика, которая ориентируется на лидера. Что будет дальше, уже в другом варианте этого тандема, – посмотрим.

– С чьей администрацией «Патриотам» было удобнее работать – Путина или Медведева?

– Мы прежде всего работаем с гражданами России, отстаиваем их права и интересы. Являясь оппозиционной партией, мы строили взаимоотношения и с Путиным, и с Медведевым. Медведев поддержал почти все политические инициативы, которые наша партия выдвигала, и это нам, конечно, импонирует. Он внес около 10 законов, направленных на видоизменение политической системы, в них были учтены и наши предложения.

– То есть Медведев оказался более отзывчивым?

– Он ставил перед собой задачу изменения политической системы в большей степени, чем Владимир Путин, который скорее ориентировался на экономические, социальные задачи.

– Как вы считаете, почему он решил вернуться?

– Вероятно, он считает, что еще не исчерпал свой потенциал. И что Россию ждут очень непростые времена. Вот с этим мы согласны. Но посмотрим, как та полнота ответственности, которую он взял на себя, будет реализована.

– Дмитрий Медведев создает «большое правительство». Первое теневое правительство было у «Патриотов». Не обидно, что идею «увели»?

– Есть разница. Мы действительно были единственными, кто предложил народное правительство. Оно эффективно работало, проводило заседания, реализовало 500 интересных социальных, экономических, культурных и научных проектов. Что касается инициативы Медведева, то речь идет о правительстве власти. Другое дело, если он пригласит туда представителей разных политических, общественных, экономических структур, если вокруг будет атмосфера диалога с обществом, то тогда, наверное, это будет действительно большое правительство с точки зрения диалога с обществом, а не в плане персонального состава. Идеи не жалко: чем больше мы предлагаем и чем больше власть берет (не только у нас, вообще у оппозиции), тем лучше, мы готовы дарить эти идеи.

– Вы верите в честные выборы?

– Честные выборы возможны – при соблюдении ряда условий. Это высокая явка: если много людей придет на выборы и проголосует, фальсифицировать будет сложнее. Честная агитационная кампания, равный доступ к СМИ. Отказ от административного ресурса: увы, в интернете очень много сообщений о том, как пытаются всех построить и повести на выборы. И самое главное – подсчет голосов. Процедура подсчета голосов, подведения итогов выборов с участием альтернативных политических игроков не отработана. Не все наблюдатели могут присутствовать, не все могут контролировать процесс – да, с честностью есть проблемы.

– Есть ли надежда на новый состав Центризбиркома?

– Мы хорошо относимся к ЦИК, хотим, чтобы он провел хороший, честный, правильный подсчет голосов. Проблема – в принципе формирования избирательных комиссий. На наш взгляд, там должны быть только представители партий. Зачем в ЦИК представители президента, Госдумы? Зачем в комиссиях всех уровней чиновники, которые составляют добрую половину от их числа или более того? Все должно быть просто: семь членов избирательных комиссий – представители семи партий. Вот тогда при подсчете голосов будет очень сложно рисовать цифры.

–Так все-таки рисуют?

– Рисуют и будут рисовать.

– Можно ли изменить нынешнюю систему через избирательные механизмы?

– Можно. Если избиратели в какой-то момент решат, что нынешняя система их не устраивает, и примут участие в выборах, они могут сделать свой выбор в пользу новой политической силы, которая, получив от них такой наказ, будет менять систему.

– Автоматизация процесса подсчета голосов может решить проблему фальсификаций результатов голосования? На программу технического переоснащения избирательной системы выделяются миллиарды...

– Мы очень сдержанно к этому относимся. Какая программа заложена, так она и подсчитает результат. Бюллетени можно пересчитать – тоже не всегда помогает, но хотя бы теоретически. А в машине вы что пересчитывать будете?

– Последняя парламентская кампания не была удачной для «Патриотов». Почему? Нужно ли что-то менять в самой партии, чтобы добиться успеха?

– Парламентские выборы 2007 г. были для нашей партии первой федеральной кампанией (партии тогда было всего два года) – возможно, действительно не самой удачной с точки зрения результата. Но после этого наша партия не сошла с политической сцены, как это произошло со многими другими. За последние четыре года мы приняли участие более чем в 50 выборах в региональные парламенты, в шести действуют наши фракции. Мы не создавались под выборы или какой-то проект и доказали это. Перемены внутри партии нужны, мы над ними работаем. Но важнее выравнивание условий работы парламентских и непарламентских партий, гарантии для оппозиции.

– Предвыборный рейтинг «Патриотов», по данным ВЦИОМ, – 2%. Верите ли вы официальным социологам и рейтингам? Есть ли данные альтернативных исследований?

– Данные, которые публикуют в СМИ, часто носят форматирующий характер, и этому непросто противостоять. У нас есть собственные данные по регионам о том, что наш рейтинг выше.

– Возможно ли участие в выборах широкой левой коалиции? При работе над списком велось обсуждение возможного включения туда ярких фигур?

– Законодательный запрет на формирование межпартийных блоков сильно затрудняет возможность создания коалиции. Осложняются и переговоры о возможности объединения между партиями – никто не хочет уступать своего места. Поэтому единой коалиции создать не удалось и в ближайшее время не удастся. Что касается списка, то нам поступали разные предложения. Мы сознательно уклонились от привлечения туда так называемых паровозов, поскольку уважаем своих избирателей.

– Как прошел сбор подписей?

– С каждым годом это становится делать все труднее. Хотя число подписей снизилось с 200 000 до 157 000, процедура усложнилась и стала дороже: введено нотариальное заверение подписей сборщиков, люди с опаской пускают в квартиры, указывают свои паспортные данные. Мы собрали более 230 000, сдали в ЦИК положенные по закону 157 000 подписей. Но если пройдем в парламент, мы внесем законопроект об отмене подписей.

– На какое количество мест в Думе рассчитывают «Патриоты»?

– Мы рассчитываем пройти 7%, у нас для этого есть основания, ведь мы единственная партия, которая сегодня имеет фракции и в региональных законодательных собраниях, и на муниципальном уровне. Ни у «Яблока», ни у «Правого дела» своих фракций нет.

– Кто является спонсором партии? Насколько активно проявляют себя жертвователи оппозиции?

– У нас нет ни генеральных спонсоров, ни крупных. Но есть сторонники среди малого и среднего бизнеса, они по мере сил и возможностей партии помогают.

– Кто ваш избиратель? На кого вы ориентируетесь?

– На малый и средний бизнес. Поэтому он нас и поддерживает: мы стараемся помочь ему развиваться. Но мы работаем больше с бизнесом патриотической направленности. То есть не с теми, кто имеет квартиры в Лондоне, держит там деньги, учит там детей... Есть огромный пласт людей, которые не считают нужным так делать и так не делают. Мы с ними в более плотном контакте, чем с предпринимателями, которые ориентированы на Запад.

– Выборы при Медведеве чем-то отличаются от выборов при Путине?

– Особой разницы нет, разве что количество партий уменьшилось. Может быть, немножко полегче. Но серьезной, принципиальной разницы нет.

– Есть ли улучшения с доступом оппозиции к телеэфиру? Вроде бы и время для бесплатной агитации получше выделили, и «Единая Россия» от спора не уходит...

– Небольшие изменения есть, это ощущается. Но чуть-чуть улучшить – и сделать действительно все это мощно, интересно, демократично – так не получилось. Смотрите: по ОРТ дебаты идут в 7 утра, на РТР начинаются в 22.50 – вы считаете, что люди, которые работают, будут до половины двенадцатого смотреть? Социологические данные показывают: большой аудитории у теледебатов не будет. И многие партии серьезно размышляют: а стоит ли покупать платное время? С деньгами туго у всех, а расходы это большие.

– Интернет – это альтернатива?

– Безусловно, хотя там тоже все непросто. Нельзя просто выйти и крутить на каких-то сайтах или в блогах свои ролики. Особого умения работать с интернетом у партий пока нет.

– Вы будете принимать участие в платных дебатах?

– Мы рассматриваем этот вопрос, скорее всего, мы это сделаем.

– Вас не пугает перспектива остаться без оппонента, как это произошло с Геннадием Зюгановым на первом же раунде?

– А зачем нам оппонент нужен? У нас сама программа отличается от всех очень серьезно, но все СМИ это замалчивают. Как только мы даем телеканалу интервью о том, что у нас программа отличается от всех прочих, в ней стратегия развития страны прописана, так этот сюжет почему-то не попадает в эфир. Мы выдвигаем четыре основные позиции, у других партий пока альтернативы этому нет (см. врез).

– Смогут ли экономические проблемы повлиять на политическую ситуацию? Есть ли какие-то изменения в настроениях общества?

– Уже влияют, мы можем наблюдать это в Западной Европе, в Греции. У нас два раза в год идут выборы в регионах. Посмотрите, как упал – по сравнению с предыдущими годами – результат «Единой России». Степень же влияния этих изменений определит участие людей в выборах. Хочу еще раз подчеркнуть: разговоры на кухне и отказ от участия в голосовании не дадут результата. Выбор есть. Либо вы сделаете его сами на избирательном участке, либо его сделают за вас.

– Применимы для России уроки африканских революций? И какие они должны быть?

– Больше свобод, больше демократии, больше политической и экономической конкуренции.